.
Когда короля одевали, он обычно сидел на высоком стуле с подножкой, а на его плечах лежал платок. Цирюльник Пенни выступал вперед и начинал брить своего царственного хозяина и укладывать его волосы. В первые годы правления Генрих чисто брился, но вскоре отрастил бороду, и цирюльнику приходилось аккуратно ее подстригать. Такой моде вскоре последовали все придворные аристократы.
Королевский цирюльник должен был обладать безупречным характером и пользоваться абсолютным доверием — ведь он работал острым лезвием прямо у горла короля. Судя по придворным документам, совершенно ясно, что «указанный цирюльник особо тщательно следит за собственной чистотой… воздерживается от общества порочных персон… [и] избегает опасностей и тревог, чтобы хорошо работать для его величества короля». Он должен был иметь все необходимые для эффективной работы инструменты и содержать их в идеальной форме. Ему нужны были «вода, полотенца, ножи, гребни, ножницы и другие предметы… для подстригания и ухода за волосами и бородой Короля»[164].
Прически и бритье короля были роскошью — как и любая другая личная церемония. В описи имущества числятся серебряные чаши для бритья, которые хранились в Тауэре и Хэмптон-Корте. Кроме того, у короля имелись специальные полотенца, отделанные черным шелком. У короля был гребень, «отделанный золотом… каменьями и жемчугом», золотая зубочистка и «серебряная палочка для ушей»[165].
Когда цирюльник завершал свою работу, короля осматривал один из четырех врачей, которые посещали короля по очереди. Врачей можно было сразу отличить по длинным, подбитым мехом мантиям и черным бархатным шапочкам. Они часто носили с собой сосуды в форме мочевого пузыря для анализа королевской мочи. Они же изучали и его стул. Генриха регулярно посещали королевские аптекари и, когда возникала необходимость, личные хирурги.
Регулярно подвергаться медицинским осмотрам требовал королевский протокол. Здоровье монарха имело огромное значение для государства, поэтому следовало сразу же выявлять любые признаки болезни и подавлять ее в зародыше. Но Генрих всегда был подвержен ипохондрии и впадал в панику, как только при дворе возникали какие-то болезни. То, что его брат умер в возрасте пятнадцати лет, не оставив наследников, вызвало у Генриха настоящую паранойю. Французский посол называл его «самым запуганным человеком в этом отношении, какого только можно себе представить»[166].
Впрочем, страх Генриха перед болезнями не был совсем уж безосновательным. При дворе всегда находилось огромное множество людей, и любая болезнь могла стремительно распространиться — особенно летом, когда наступала жара, а течение реки замедлялось. Генрих и сам перенес ряд серьезных болезней. В 1514 году он болел оспой, а в 1521 году у него случился первый приступ малярии — но не последний. Любовь к активным видам спорта делала короля подверженным травмам. Самые серьезные травмы случались на турнирах, но однажды король повредил ногу и на теннисном корте. Боль была такой острой и длительной, что ему пришлось целый месяц носить туфлю из черного бархата.
