Инцест [=Страсть] | страница 5

Наталья(с улыбкой). О, там другое…

Рэм(наполняет стаканы). Вы жутко страдали — мне так показалось. Или, наверно, точнее сказать — что ваш персонаж страдал. Впрочем, как различить — персонаж или вы? Я, то есть, поверьте, сочувствовал вам — как мог. В том месте, особенно, где умоляли любимого сына не делать этого…

Наталья. Смешно, в этом месте все зрители плачут.

Рэм. Могу подтвердить: мужчина рядом со мною рыдал…

Наталья. Феномен.

Рэм. Итальянская пьеса?

Наталья. Испанская.

Рэм(подает ей коньяк). Жуть…

Наталья. Спасибо.

Рэм. У меня, кроме шуток, ком в горле, в мозгу… Ему, главное, как человеку, говорят, а он, как оглох… А тот эпизод, где он вас… ну, когда он склонял вас к инцесту — тоже очень сильный… Вот это, понимаю, страсть: фатальная, роковая. Бедняга, ему до зарезу хотелось именно этого…

Наталья(с улыбкой). Когда-то я его бросила — он мне так мстил…

Рэм. А, Наташа, скажите: такое возможно?

Наташа(с улыбкой). Не знаю…

Рэм. Нет, в жизни?

Наталья. Не дай Бог…

Рэм. Тогда… (Поднимает стакан). Тогда — за великую силу искусства?

Наталья. За нее… (Пьет.)

Рэм(не пригубив, опускает стакан, включает музыку, вновь поднимает стакан). И — за встречу? Давайте-ка, что ли, за встречу?

Наталья(смеется). Давайте.

Он, вдруг, мягко увлекает ее в некий танец.

О, кажется, мы собирались работать…

Рэм. А уже… А мы это — мы как бы уже…

Наталья. Что уже, Рэм?

Рэм. Ну, как бы уже появились на свет — а вы не заметили?

Наталья. Нет, Рэм, я серьезно…

Рэм. И я… И уже мы любили, страдали, мучились…

Наталья. Рэм…

Рэм. …Были счастливы и одиноки…

Наталья(смеется). Сжальтесь, Рэм, я после спектакля…

Рэм. Жизнь как будто прошла — а еще ничего не понятно!

Наталья(останавливает его). Ох, эта светская жизнь — я отвыкла, постойте… Голова закружилась, простите… Как белка, верчу колесо: дом — театр, театр — дом…

Рэм(как бы между прочим). Артур…

Наталья. Что?

Рэм. Артур… Мне прямо врезалось в память: Артур.

Наталья(не сразу; впрочем, с улыбкой). Рэм, вы что? Рэм, однако, я вас начинаю бояться…

Рэм. Вы из гримерки звонили ему, невольно подслушал. Артур, кричали, Артур, просили простить… Он трубку швырял — вы опять звонили… Наташа, признаться, я был оскорблен.

Наталья(не сразу; впрочем, со смехом). Ой, Рэм, вы, что ли, ревнуете, Рэм?

Рэм. Я ревную. А что?

Наталья(с улыбкой). Что ли, шутите? Что ли, серьезно?

Рэм(не отпускает ее). Мир вокруг нас существует, пока не закроешь глаза. Примерно, смотрите: я их закрыл — и его, этого самого мира, как бы сразу и нет. И Артур — про него, вдруг, забыть — и, глядишь, его как бы тоже нет. Квинтэссенция бытия — беседа, коньяк, шелестение душ…