В предоставленную мне для обзора щель, я прекрасно видела, как вначале мужчина обеспокоенно начал оборачиваться по сторонам, даже решил встать из лохани, но затем передумал. Буркнув что-то нечленораздельное и хлопнув в ладоши, он выжидательно уставился на дверь ванной комнаты. Повинуясь неведомым силам, та отъехала в сторону, пропуская вперед одну из тех штуковин, которые я раньше приняла за книги. Прямоугольное нечто вальяжно влетело в ванную, постоянно издавая противнейший писк, действующий на нервы.
Едва «книга» оказалась в руке Рида, тут же умолкла, а с моего ракурса опять перестали быть видны все подробности происходящего. Судить могла только по звукам. Временами раздавались щелчки, будто кэп нажимал на кнопки, а порой даже доносились тихие чертыхания. Точнее, доносились неизвестные мне слова, которые, не имея чипа в голове, я даже расшифровать не могла, но судя по интонации, какие бы вести ни принесла книжица Риду, ими он был крайне недоволен. Гипотеза моя подтвердилась, когда после очередного местного аналога матерного слова, кэп с размаху кинул неведомый прибор об стену. «Книга» жалобно хрустнула пластиком, издала прощальный "вяк" и разлетелась сотней кусочков.
— ДХАР! — Рид на что-то злился, судя по всему, бессильно, потому как досталось в очередной раз Джакузе. Под очередным ударом пискнула уже она.
Тут все какие-то истеричные! Валерьяночки им, что ли курс пропить?
Альмин руками ремни рвет, кэп книжками разбрасывается, а один крейсер с ПМС чего стоит? В очередной раз захотелось себя бедную пожалеть, но решила, что сейчас не самое подходящее время. Мало того, что скоро Рид из ванны вылезет, так еще меня скоро на чужую планету захотят высадить.
Удивительно, но именно сейчас в мою глупую голову пришла мысль, от которой я похолодела: а ведь Рид явно захочет после горячей ванны и полотенчиком вытереться и халатик одеть.
По телу пробежалась толпа мурашек.
Ой, мама!
Стоило подумать и осознать последствия до того, как Рид принял решение завязать с ванно-банными процедурами и стал выбираться из лохани!
Ой, папа!
На этот раз подглядывать за ним не было никакого желания, зато появилось желание изобразить страуса и зарыться с головой в полотенца. Идея была провальной изначально, но попытку скукожиться я все же предприняла. Причем скукоживалась я прямо пропорционально приближению мужских шагов к шкафу.
И голову в плечи вжала, и коленки между собой свела, и грудь руками прикрыла. И, вообще, моя импровизированная поза эмбриона сейчас напоминала замороженную в морозилке курочку-эпилептика.
