Выходит, мы не можем знать, в какой фазе времени мы находимся и расширяется ли Вселенная или сужается. Для наших чувств и наших приборов она только расширяется. В любом случае мы видим только рост энтропии… Так, если пойти дальше… Нет, этого быть не может, потому что быть не может… Многомерность времени! Бред!
Сергей встал из-за стола, сложил разбросанные на нем листки бумаги и вышел на веранду, забыв выключить компьютер.
– Доброе утро, – Ольга шла к нему с дымящейся чашкой кофе.
Сергей только сейчас заметил, что наступило утро. Лёгкий туман окутывал стволы деревьев. Воздух был свеж и прохладен. Машинально выпив кофе и поцеловав Ольгу, все ещё во власти возбуждения, Сергей спустился с крыльца и подошёл к берегу озера. Туман клубился на его гладкой поверхности. На противоположном берегу стволы сосен были не видны, и только их вершины чётко обозначались на фоне голубого неба.
Сергей постоял немного на берегу, всматриваясь зачем-то в противоположный берег. Сзади послышались лёгкие шажки. К берегу спускалась Оленька. В руках она несла удочки и банку с червями.
– Папа, поедем на рыбалку. Я уже вчера червей накопала. Посмотри, какие жирные! – она протянула ему банку с червями.
– Поздновато вроде!
– Ну, немножко. Пожалуйста, – стала просить Оленька.
Ей шёл третий год, но по своему развитию она не уступала пяти—шестилетней девочке. Сергей в этом году впервые взял её с собой на лодку. Девчушке так понравилась рыбалка, что она с нетерпением ждала, когда отец возьмёт её снова.
К ним подошла Ольга. Она несла тёплые куртки дочери и Сергею.
– Оденьтесь, – категорически потребовала она. – На озере прохладно. Ещё простудитесь. Возись с вами потом! – это уже звучало притворно-сердито.
Они покорно натянули куртки. Сергей взял у дочери короткие зимние удочки с катушками лески, на конце каждой была небольшая пружинка – сторожок. При клёве эта пружинка сгибалась, каждый раз по-своему, в зависимости от того, какая рыба сидела на крючке. В озере водилось много лещей и угрей.
Сергей оттолкнул лодку, на корме которой уже сидела Оленька и хлопала от радости в ладошки, и направил её к прикормленному месту, обозначенному белым буйком из пенопласта.
Бросив якоря, он установил удочки и стал ждать. Вскоре сторожок на одной из них медленно стал сгибаться, затем выпрямился. Сергей резко подсёк и почувствовал знакомую вибрирующую тяжесть – источник вечного рыбацкого волнения, когда чувствуешь, что там, в глубине, на крючке сидит крупная рыба. Сергей отбросил удочку, и перебирая руками леску, сбрасывая её в воду, осторожно, но достаточно быстро стал вытягивать рыбу. Вскоре сквозь прозрачную воду можно было увидеть идущего громадного, килограммов на пять, леща. Когда лещ уже был почти на поверхности, Сергей перебросил леску в левую руку, взяв правой подсак и дождавшись, когда лещ, выйдя на поверхность, глотнёт воздуха и, одурев от него, начнёт ложиться на бок, быстрым движением подвёл подсак и вбросил рыбу в лодку.
