— А долго ль служишь? — скептически поинтересовался товарищ прокурора.
— Да уж осьмнадцатый год, ваше превосходительство.
— Я не генерал, так что «вашим превосходительством» величать меня не следует, — поправил коридорного Грибанов. Он заметно смягчился, было видно, что бодрые и толковые ответы Полозова произвели на него благоприятное впечатление. — Ну, хорошо, братец, а черный ход где у вас? Как с ним обстоит дело?
— Он обычно заперт. За ним мы следим. Им пользуются исключительно наши работники.
— Покажешь потом, — пробормотал Гаевский, внимательно слушавший разговор товарища прокурора с коридорным. — Тогда скажи-ка, Полозов, а этой ночью кто-нибудь входил или выходил из этого номера?
— Н-нет, — пожал плечами Алексей. — Только я заходил, когда посуду им принес. Позже девица ушла, и я ещё раз зашел убедиться, что клиент в порядке. Я вам уже об этом рассказывал. И это все. До утра больше никого не было.
— А в буфет ты отлучался? Или по нужде?
— Все как обычно. Отлучался, конечно, да только это от силы на пару минут. Здесь зевать некогда. Будешь нерасторопен — не получишь чаевых. А мы здесь все ради чаевых работаем…
— А не было ли еще чего-нибудь необычного в эту ночь? Может, кто-то из постояльцев вёл себя странно, или ушел в одиночку?
— Только и того, что смертоубийство произошло, а так более ничего-с…, — мрачно отозвался Алексей.
— Да ты, я вижу шутник, — процедил Гаевский, — А как остальные номера? Все были заняты этой ночью?
— Да, в общем-то, хорошо были заняты, плотно, — кивнул коридорный. — У портье есть точные записи в журнале, по каждому номеру.
— Да, вот ещё что. Скажи-ка, водопровод подведен в каждый номер?
— На нашем и на третьем этаже — в каждый. И канализация тоже. Четвертый и пятый этажи без таких удобств, там номера дешёвые и публика соответствующая. Но туда отдельный вход — со двора, по другой лестнице. С нашими этажами сообщения нет никакого, даже двери на ту лестницу заколочены.
Гаевский подошёл к Иванову, молча сидевшему на корточках перед шкафом и не принимавшему участия в беседе с коридорным.
— Нашёл что-то? — спросил Владислав, но поскольку Агафон промолчал, присел рядом и проследил за его взглядом. На пыльном полу за ножками шкафа просматривался след волочения.
— Шкафчик-то, похоже, двигали, — озадаченный открытием, пробормотал Гаевский.
— Ага, — поддакнул Иванов, — вот и я о том же думаю. Давай-ка, что ли, и мы подвигаем!
Сыскные агенты живо вскочили, взялись за бока громоздкого гардероба и слегка отодвинули его от стены, буквально на ширину ладони.
