Умом Россию не поДнять! | страница 49
Впрочем, наших строителей можно простить. Большинство из них всю жизнь прожили в советских хрущевках, коммунальных квартирах и других бараках, помогающих чувствовать себя борцами за поголовное равенство. Если человека, привыкшего жить в бараке, попросить выстроить дворец – он выстроит большой барак. В Америке такого быть не могло. В американскую глупость никогда не заложена бесшабашность. В нее всегда заложена какая-то система. Я позвонил на ресепшн – как открыть окно? Даже по телефону было слышно, как обладательница женского заманушно-обволакивающего голоса мне улыбалась – все-таки я звонил из номера для VIP-персон, в котором останавливаются президенты, нефтяные магнаты, арабские шейхи, величайшие вожди стран третьего мира и Лайза Минелли! Она объяснила, что окна не открываются, потому что если кто-то из шейхов проиграет свои нефтяные вышки, он захочет выброситься из окна. Гостиница за это должна будет выплатить страховку его родственникам. А у шейхов родственников немало. Один гарем чего стоит! Более того, об этом напишут в газетах, и казино потеряет популярность.
– Но тот, кто захочет кончить жизнь суицидом, все равно что-то придумает, – слабо попытался поспорить я с улыбающимся голосом. На что голос еще приветливее мне ответил:
– Вы правы. Некоторые пытаются не выброситься из окна после неудачной ночи, а утопиться в Атлантическом океане. Но за это мы уже не отвечаем, это не наша территория. Страховку выплачивать не нам, а спасателям!
– А что, бывали подобные случаи? Здесь же мелко. Это ж сколько надо плыть, прежде чем утопиться?
– Вы правы. Недавно, например, проигравший – об этом даже писали в газетах – долго стоял в воде по пояс, раздумывал над тем, как ему скорей пойти на дно, где так мелко, без камня на шее. Да еще, как назло, нет волн, чтоб захлебнуться. Доходить глубже было мокро и холодно. В конце концов он так замерз, что решил отложить счеты с жизнью на утро. Когда же выспался, почувствовал, что голоден, пошел завтракать, объелся, снова лег спать, спал так долго, что проголодался опять, снова пошел есть и так постепенно о своей мечте покончить с жизнью забыл. Заменил суицид на трехразовое бонусное питание для особо проигравших.
Я был уверен, что после Атлантик-Сити меня уже ничем удивить невозможно. Однако ошибся. Никакой Атлантик-Сити не сравнится с той гостиницей, где мне милостиво, с высочайшего позволения, разрешили остановиться в Казахстане, в Астане. Президентский номер, в котором жили большей частью друзья президента, его личные гости и заезжие гастролеры особой важности, занимал метров пятьсот. Естественно, квадратных. А не погонных. Конечно, в нем тоже все было позолоченное, с завитушками, все для тех же нефтяных магнатов, шейхов, принцев и Биллов Гейтсов. Те же кровати с бегущими по периметрам огоньками, когда в них ворочаешься. Те же американизированные зеркальные потолки, зеркальные шкафы, лепнина, хрусталь, позолота... Строгая по-советски администраторша, приведя меня в номер, с той же гордостью, что и все менеджеры западных отелей, заявила мне, что в этом номере останавливаются ближайшие друзья президента Казахстана.
