– Может быть, можно что-то сделать? Нужно посмотреть, – пробормотал Саша Гусев, пытаясь добраться до «пострадавшего». Оно и понятно, спасение «рядового Райана» в таком случае напрямую зависит от быстроты реакции. Ноутбук нужно обесточить, батарею по возможности извлечь, вытереть остатки жидкости. Что, мы с Гусевым не проливали жидкостей на оборудование, что ли? Но ЧК повернулась к Сашке, выпуская клубы пепла и преграждая путь к пациенту, валяющемуся на полу.
– Да-да, давайте просто посмотрим. Может, он и не сломался вообще после того, как через него, как через дуршлаг, целую чашку кофе пролили! Мне его, может, на батарее просто посушить? А то я тут панику сею на ровном месте. Надо еще посмотреть, насколько долго окисленные контакты проработают. Неделю или три? А чего там, это же такое нормальное явление.
– Я куплю вам другой ноутбук, точно такой же, – влезла я. Кажется, это была первая фраза, сказанная мною за все те полчаса, что ЧК «разорялась» на мой счет.
– И что? – невозмутимо переспросила меня она. – Конечно, купите. За свой счет, точно такой же. Этот мне не нужен. Только не в таком состоянии. Можете оставить его себе, если желаете. Но это не меняет того факта, что вы намеренно хотели испортить мне рабочий день. Возможно, вы пытаетесь таким образом дать мне понять, что возражаете против моего назначения.
– Нет-нет, что вы. Не возражаю! – тут же замотала головой я. – Я даже за. Я бы сказала, что это просто недоразумение.
– Недоразумение? Уничтоженные данные, все мои наработки, презентация – вы это называете недоразумением? Вы должны будете написать отчет о том, как все это произошло, и принести мне публичные извинения.
– Но как же я напишу отчет, если я не…
– Что? – ЧК сощурилась и замерла, разглядывая меня так, словно прикидывала, в какое место нужно ударить, чтобы нанести максимальный ущерб как можно большему количеству внутренних органов. Черная Королева не готова была меня слышать. Я ее понимала. Следствие, если бы таковое и проводилось, недолго бы сомневалось в своих выводах. Чашка была моя, кофе тоже, я имелась в наличии, причем вела себя странно с самого появления Черной Королевы в нашем офисе. Моя приверженность Сашке Гусеву – отягчающее обстоятельство. Просто поразительно, как можно за три секунды оказаться обвиненным в том, чего ты не делал, и не будет ни единого шанса оправдаться. Я оглядела всех присутствующих при расправе граждан и коллег. Ваня Шариков так старательно делал вид, что занят уборкой своего стола от всякого хлама, что у него, наверное, шея затекла выискивать этот самый мусор на идеально чистом столе. С превеликим трудом он выискал пару фисташковых ошметков и демонстративно выбросил их в маленькое ведерко на столе. Ваня был аккуратист. Яночки не было, она, видать, убежала при первых «толчках из-под земли». Жорик смотрел на меня с опасливым сочувствием, как на больную проказой. И жалко, конечно, но и подходить не станешь – зараза же. Сашка Гусев лез на рожон, но тоже вовсе не так, как я хотела и надеялась. Он хотел защитить виновного. В Сашке я не сомневалась, он бы, если что, мне и передачки в КПЗ носил. Но ведь я не проливала кофе. Невиноватая я. Шаман Рудик сидел далеко от эпицентра и спокойно печатал, вообще не обращая внимания ни на что: у него на ушах были плотно усаженные наушники, он, возможно, был даже не в курсе произошедшего. Во всяком случае, делал вид.
