– А муж чего? – спросила я.
– В смысле? – опешила Зинаида. – Муж ничего.
– Вообще ничего? Не знает, что ли?
– Конечно! Я не говорю ему ни о чем. Не дождется. – Зинаиду аж передернуло от возмущения. – Я скажу, ага, так он сразу к ней и ускачет. Знаю я такие истории. Поймают с поличным, а муж тут же лапки свесит и давай уходить к другой. И все. Так и кукуют.
– Кукуют, значит, – вздохнула я. – Из окна прыгать-то не будешь? По ночам рыдать?
– Не знаю пока, – покачала головой Зинаида и насупилась. – А тебе что за дело? Бессмыслица какая-то. Зачем психиатрическую-то вызвали?
– Ты хоть видела, что психолог твой беременная? А? Ну куда на полу валяться?
– Да пошло оно все, – Зинаида махнула рукой. Я заметила, что Игорь исподволь наблюдает за нами – всевидящее око Саурона. Вскоре подоспели и врачи. Зинаиду укололи чем-то, после чего долго писали что-то в карте, задавали вопросы, звонили куда-то, пытаясь сбросить проблему на кого-то еще. В конце концов женщину все-таки увезли куда-то на профилактику. Никто не хочет оставлять без присмотра человека, пусть даже и вполне адекватного, но у которого в карте написано, что он хотел прыгнуть из окна. И глотал таблетки. Даже пусть и фестал. Я чувствовала себя нехорошо, неловко – забрали-то ее из-за меня. Я ведь Лизке велела обязательно сообщить «Скорой» о попытке суицида. У страха глаза велики, у страха за сестру в частности. А с другой стороны, ну откуда я знаю, что лучше для Зинаиды этой? Игорь мой старательно не вмешивался в процесс принятия решения, демонстрируя полнейшую профессиональную этику, и это просто бесило.
Все было кончено, Лизавета доставлена домой, где отдыхал неизвестно отчего уставший безработный Сережа. Мы договорились, что заберем Вовку из сада к себе, чтобы не дергать Лизу лишний раз. Всю дорогу домой Апрель хмурился и молчал, а я, словно нарываясь, спросила, не будет ли он против, если Лиза захочет оставить Вовку у нас до конца недели.
Ну, вот такое у меня было настроение.
– Ты же знаешь, что я об этом думаю, – спокойно ответил Апрель. Обманчивое спокойствие, я бы сказала. Я опустила козырек у ветрового стекла и посмотрелась в маленькое зеркальце. Темные круги под глазами снова заявили о себе. Волосы растрепались, и я попыталась распутать их пальцами, но они не поддались. Краем глаза я покосилась на Малдера. Его спокойный профиль был возмутительно хорош в вечерних сумерках.
– Откуда мне знать, – пожала плечами я.
– Оттуда, что я много раз говорил тебе об этом напрямую. Ты слишком сильно включаешься в дела своей сестры.
