– Хотите и дальше мне служить? Нет проблем, только теперь служба за оклад. – Пахом Ильич выступил перед строем ушкуйников, как только стало заметно тише.
– Это как? – поинтересовался Ждан.
– Каждый месяц будете получать по десять кун, независимо от того, сидели вы по домам или ходили в поход, – начал объяснять Пахом.
– А если поранят или, не дай бог, убьют? – Сеня почесал живот, оглядывая стоявших рядом воинов, находя поддержку в своём вопросе.
– Боевые – выплачиваются отдельно. По пять ногат за сражение. За увечье – гривну киевскую, ну, а если не повезёт, то гривну отдадут семье или родичам.
В строю начался гул, люди стали обсуждать предложение. Настал важный момент. Конечно, заниматься торговлей или ремеслом было гораздо выгоднее, нежели разбойничать, да и ганзейских купцов запрещалось грабить; свои, новгородские, могли наказать. Вот только не у каждого к торговле способности. До этого ушкуйники нанимались за долю в добыче, и не всегда авантюрные мероприятия приносили доход. Бывало, ходоков за зипунами более не видели, чаще возвращались с жалкими трофеями, и лишь единицы могли позвенеть серебром в кошелях перед своими соседями после удачного похода. Однако было одно но. В таких вылазках даже единичное сражение являлось редкостью, а тут месяца не прошло, как дважды приходилось рисковать жизнью.
– Тихо! Это не всё. С каждым будет заключён договор, сиречь контракт. – Ильич достал из сумки лист бумаги, где был написан простенький договор о найме.
Люди замолкли. Все знали, что такое договор, но что такое контракт – не знал никто. В наёмники шли в основном те, кого дома ничто не держало. И кроме как, обращаться с оружием, они ничего не умели. Подобные ватажки слонялись по Европе в поисках войн и конфликтов, зачастую сражаясь против вчерашних нанимателей чуть ли не на следующий день. В северной Руси дело обстояло немного иначе. Почти все повольники имели дома и семьи, а походы расценивали как подработку.
– И на какой срок договор? – раздалось из толпы.
– На год. Кто захочет, сможет продлить. – Пахом выложил перед собой увесистый кошель. Аванс, так сказать.
– А делать что? Свеев бить? – Сеня уже всё решил для себя, просто любопытно было.
– Что прикажут, то и делать. Тут всё написано. Но раз задан вопрос, отвечу. Для начала отправляемся в Ладогу. Кто-то останется на судне, а кто-то пойдёт в Смоленск, будет караван сопровождать с инструментами, чтобы смерды хлеба больше выращивали. Жрать поди, все любят? – Ильич улыбнулся. – Ой, чуть не забыл, премии ещё будут, но это по усмотрению воеводы.
