— Если вы выйдете замуж за Алагона, дорогая синьорина, — сказал дон Маттео, — то вам нечего бояться, что будут спрашивать, откуда вы родом. Это старинный, древний род. Дон Ферранте и его сестра, донна Элиза — самые знатные особы в Диаманте, хотя они потеряли свои родовые поместья и вынуждены заниматься торговлей. Дон Ферранте знает, что брак с вами не омрачит славы его имени. Вам не надо беспокоиться об этом, синьорина, если только это единственное препятствие с вашей стороны.
Но синьорина Пальмери повторяла все то же. Дон Ферранте не может жениться на дочери преступника. Она сидела бледная, в отчаянии и, казалось, хотела приучить себя произносить эти ужасные слова. Она говорила, что не хочет втираться в семью, которая будет презирать ее. Она заставила себя говорить это спокойно и твердо, без дрожи в голосе.
Но, чем дольше она говорила, тем сильнее становилось желание дона Маттео помочь ей. Ему казалось, что он встретил королеву, свергнутую с своего престола. Его охватило горячее желание снова возложить корону ей на голову и набросить мантию на плечи.
Поэтому дон Маттео заговорил о том, что отец ее скоро выйдет из тюрьмы, и спросил ее, чем же он будет жить.
Синьорина ответила, что он будет жить на то, что она заработает.
Дон Маттео строго спросил ее, как она думает, сможет ли перенести бедность ее отец, привыкший жить богато.
Она молчала. Она шевелила губами, подыскивая ответ, во не могла произнести ни слова.
Тогда дон Маттео снова заговорил и убеждал ее. Она выглядела все растеряннее, но все еще не сдавалась.
Наконец, он уже не знал больше, что ему сделать.
Как избавить ее от этого дома с привидениями, от бедности и стыда, угнетающего ее? Но тут взоры его упали на жалкое изображение Мадонны.
Значит, юная синьорина была верующей.
Тут дона Маттео охватил дар вдохновения. Он чувствовал, что Бог послал его спасти эту бедную женщину. Когда он снова заговорил, он сам не узнал своего голоса. Он понял, что Бог говорил его устами.
— Дочь моя, — сказал он и поднялся. — Вы должны выйти замуж за дона Ферранте ради вашего отца! Этого хочет Мадонна, дочь моя!
Во всей фигуре дона Маттео в эту минуту было что-то внушительное. Еще никто никогда не видал его таким. Синьорина задрожала, словно с ней заговорил дух, и сложила руки.
— Будьте доброй и верной женой дону Ферранте, — сказал дон Маттео, — и Мадонна обещает вам через меня, что у вашего отца будет беспечальная старость.
Синьорина поняла, что дон Маттео действует по повелению свыше. Сам Бог говорит его устами. Она преклонила колени и опустила голову.
