– Где ты был? Я старался вас найти по камерам, пока удалял записи инцидента в столовой, но так и не смог вычислить место укрытия, – заговорщицким тоном начал мне шептать на ухо Мотис. Я изумленно уставилась на друга. – Что? У меня там старый знакомый дежурил. Не мог же я позволить тебе так быстро избавиться от моего общества?
Я улыбнулась, благодаря за помощь. Увидев выражение моего лица, Мотис картинно схватился за сердце. Я лишь стукнула его в плечо.
– Курсанты, встать!
Мы одновременно по команде подорвались со своих мест. На трибуну вышел офицер и капитан Грей. Второй хмурым взглядом обвел аудиторию. По моей спине тут же прошел холодок. Стало страшно и захотелось каяться во всех грехах.
– Еще вчера я говорил вам о дисциплине и правилах данного заведения. Но вы в серьез меня не восприняли. Я предупреждал, но вы не захотели слушать. Что ж, пусть вам всем будет урок на будущее.
На трибуну поднялся Каил с гордо поднятой головой. Его лицо ничего не выражало. А я не могла замедлить сердцебиение, что звенело у меня в ушах. Повисло минутное молчание.
– За драку в столовой, что произошла сегодня утром Каил Сатар отчислен с первого курса Межгалактической Тринианской Звёздной Академии.
Бах! Сейчас он укажет на меня, и конец. Конец всему моему труду. Конец стараниям отца.
– Всю вину за случившееся курсант Сатар взял на себя. За это ему дается право на пере поступление в следующем наборе. Все свободны!
Капитан Грей спокойно вышел из зала. За ним так же уходил офицер и Каил. В последний момент он обернулся и посмотрел на меня. Я, словно примороженная, смотрела, как разрушилась его карьера. И ничего не могла сделать. Понимание всей своей ошибки волной накрыла меня. Видимо все отразилось на лице. Мотис тряс меня за плечо, а я смотрела на Каила. Парень улыбнулся мне и скрылся за дверью аудитории.
Глава 3.
Я эгоистка. Нужно было выйти и смело во всем признаться. Но я ничего не сделала. Трусиха! После того, как Каил пожертвовал своим местом в академии, я долго не могла собраться. Он выбил меня из моих настроек. Я не могла забыть, как спокойно и гордо он воспринял новость об отчислении. Мотис долго пытался выпытать у меня все, что случилось с момента нашего бегства из столовой. Но я молчала. Просто не могла признаться другу. А так легко открылась тогда врагу. Нет, не врагу, сослуживцу. Теперь я должна стать лучшей за нас обоих. Пусть его уход будет не напрасным. Но иногда совесть, как противный слизняк, затапливала меня. А я начала бороться. И в первую очередь с собой.
