– А это действительно он ребёнка убил?
– Говорят, что одежду окровавленную ему подкинули, и выяснилось, что девочке перегрыз шею зверь, а поначалу этого и не заметили...
Элисон недовольно хмыкнула, и София поспешила хоть как-то оправдать своих соседей.
– Это же горе было, и её одежонка тут нашлась...
– Но даже если хозяин и не был убийцей, то что утащило его под воду?
Кухарка поразилась серьёзности тона девушки, покачала головой и подняла с земли тонкую ветку.
– Это всего лишь история, миледи, и не больше. Думаете, граф поселился бы здесь, будь это правда? О, я так не думаю. И Александр... Милорд не любит все эти сказочки, как он их называет.
– А что, их так много?
София тяжело вздохнула и, позвав Сэма, проговорила:
– Не забивайте себе этим голову, миледи. Я всего лишь пересказываю то, что слышу. И пугать вас не хочу.
– Ты пойдёшь со мной сегодня ночью?
– Вы с ума сошли! Не возвращайтесь туда! И мне... мне запрещено это.
– Если я не могу сейчас вернуться домой, то я хочу хотя бы быть уверена, что мне ничего не угрожает, а так как никто не желает рассказать мне, что происходит, я разберусь сама! И если ты боишься сэра Томаса, я понимаю...
Элисон хоть и пообещала не дуться, всё же недовольно взглянула на кухарку и насупилась.
Вечером, сославшись на плохое самочувствие, Элисон не вышла к ужину и оставалась в спальне до самой ночи. Решив, что все уже спят, она вышла из комнаты в коридор и заметила на первом этаже в гостиной свет. Всё-таки сэр Томас не намеревался отступать... Но возможно он просто любит читать газеты по ночам. Осторожно ступая по коридору к заветным часам, Элисон прислушивалась, осведомляясь, что за ней никто не идёт. К её разочарованию дыра в стене оказалась крепко забита досками.
– Свежая работа, – Элисон оценивающе взглянула на бывший некогда проход. – Жан. Ну спасибо, помог!
Девушка поняла, теперь ей разве что придётся по стене взбираться в ту злосчастную комнату, ведь проход через кухню ей недоступен. Элисон не боялась гнева Хаддингтона, но разбирательства с ним могли надолго отвлечь её. И идея насчёт стены казалась не такой уж сумасшедшей. В конце концов, если она и пострадает, кому какое дело?
Она вернулась в комнату, переоделась в старую, широкую рубашку, потёртые бриджи и натянула свои единственные сапоги поверх них. Она не забыла также взять с собой маленький перочинный ножичек; сунув его в карман, девушка взобралась на подоконник, распахнула створки и, держать обеими руками за раму, высунулась наружу. Ночная прохлада ощущалась сильно, и Элисон, поёжившись, посмотрела вниз. Второй этаж, и всего-то, думала она. Хотя до земли было не меньше пятнадцати футов. Элисон вздохнула, наскоро помолилась и ступила на довольно широкий для разворота карниз.
