Кухарка замолчала, снова обратила взор к Элисон, но та словно не поняла смысла её слов; она оставалась спокойной и, возможно, равнодушной. София удивилась такой искренней наивности девушки, или даже больше её неосведомлённости.
– Мне жаль, миледи, что я говорю вам это вот так. Но вы должны знать, чтобы между нами не было никаких тайн!
– Не понимаю, почему тебе так жаль...
– Ох, миледи! – девушка горько улыбнулась и глубоко вздохнула. – Мистер Ривз был моим первым мужчиной! Но я ничуть об этом не жалею. Это вышло почти случайно... я не думала о последствиях... И если бы мама узнала, то пристыдила бы меня и выгнала из дому! Но Александр не бросил меня! Он никому ничего не сказал, пообещал мне работу, и с тех пор я здесь. Я знала, он никогда не женится на мне, хотя, если бы он захотел, он сделал бы это. Я уверена! Но он любил и обожал одну единственную женщину... И когда в замке узнали о его свадьбе, все решили, что вы и есть та женщина.
Потрясённая Элисон сидела напротив кухарки и молчала. София. Её супруг. Их общая тайна. Эта история смешивалась в её мыслях с уже отложившимся впечатлением о Ривзе, и в этой неприятной смеси Элисон не видела ничего положительного. Для неё это откровение в очередной раз доказало порочность Алекса, а его не благородство. И как она сразу не поняла слова о «проведённой вместе ночи»? Ну конечно! Он обесчестил бедняжку Софию, и, чтобы его не терзала совесть, если таковая у него имелась, взял её на работу. Элисон мысленно выругалась и бессильно уронила голову на руки. Всё это было так неправильно и ужасно... И София так спокойно говорила обо всём, словно уже забыла о позоре и простила Ривза!
– Нет, это мне жаль, – произнесла, наконец, Элисон. – Как он мог так с тобой поступить? Это просто ужасно!
– Нет, миледи! Вы не поняли! Я не противилась. Поймите, мне было одиноко... Вы не узнаете, каково быть в таком отчаянии, пока сами не дойдёте до края. Александр... Он был так нежен и великодушен! Я уверена, он даже взял бы меня в жёны, если бы не ТА, другая женщина!
– Ты говоришь так, будто сама влюблена в него! – Элисон поднялась из-за стола, сжав пальцы в кулаки. – Я бы никогда не позволила мужчине коснуться меня, а не то чтобы...
Девушка издала недовольный, вымученный стон, и уже было развернулась, чтобы уйти, но тихий, настойчивый голос Софии заставил её остановиться:
– Миледи, вы не знаете его. Он несчастен и одинок...
– Мне всё равно!
–... он вовсе не так плох, как вы думаете.
