— Ой, простите, Ваше высочество! Вы уже вернулись из дворца? — коробка с кошачьим печеньем, которую графиня прижимала к груди, раскрылась, и корм разлетелся по полу.
«Кошке придется поголодать».
Графиня поспешно присела в реверансе, на тот случай, если на них кто-нибудь смотрит. К досаде Ивари вышло не слишком изящно, но, принц, казалось, совсем не обратил на это внимания.
— Тебя-то я и искал, — сказал Антуан, с хрустом наступив на мясную подушечку. Он схватил графиню за предплечье и потянул вниз по лестнице, — Там нас никто не увидит…
Ивари не догадывалась, что в общежитии есть черный выход, который ведет прямо на площадку с миниатюрным покосившимся фонтаном. Этот внутренний дворик был на удивление пуст, лишь парочка хмурого вида старшекурсников подкидывали в небо водные шары. Они были настолько увлечены этим занятием, что не обратили никакого внимания на Ивари с принцем. Меж тем, Антуан подводил ее все ближе к башне, где располагался кабинет ректора, и графиня почувствовала странную тревогу: неужели она успела что-то натворить?
Но нет, они прошли через арку и оказались по другую сторону от ректората среди одуряющего запаха мандариновых деревьев. Ивари вспомнила, что где-то здесь располагаются теплицы, а поодаль — неподалеку от пирса — полигон, на который ей, хвала Триединой, соваться нет причин. Принц словно уловил ее нетерпеливую неопределенность и сказал успокаивающим тоном:
— Любимая, я просто хотел тебе кое-что показать, уверен, тебе понравится!
«Любимая…» — это слово согрело душу, вытеснив всякие тревоги. Но спустя мгновение перед глазами возник образ Арлезот-султан. Ивари обнаружила, что до сих пор держит в руках коробку от кошачьего корма и с брезгливостью выбросила ее в ближайшие кусты, словно так могла избавиться от неприятных воспоминаний о сопернице.
— "Любимая"… видимо вы перепутали меня с Арлезот-султан. Все замечают, с какой нежностью вы на нее смотрите, — ответила она, стараясь, чтобы голос прозвучал игриво.
Однако принца, по-видимому, не так легко было обмануть. Он остановился и взял ее за подбородок, вглядываясь в лицо. Его серые глаза казались темнее в тени разросшегося сада, легкий ветерок теребил короткую челку, а белоснежная сорочка подчеркивала загорелую шею. У Ивари перехватило дыхание.
— Вы намерены разбить мне сердце? — с вызовом спросила она, вырываясь из его рук, — Приберегите вашу пылкость для невесты.
— Я знаю, что ты была сегодня у Арлезот. Что она тебе сказала? — мягко перебил Антуан, склоняясь к ее губам, словно для поцелуя. Но поцелуя не последовало.
