— Хорошо, Андрей, иди в строй, кстати, ты же замыкающий. Назад оглядывайся, если что — сразу кричи. Курков! Отдай ему свою оптику!
Михаил аккуратно повесил на шею Венка бинокль. Строго сказал:
— Смотри не разбей! Вещь родная, денег немалых стоит.
Венк неумело козырнул:
— Разрешите идти?
— Иди. Нет, постой! — герр лейтенант взмахнул рукой. — Ты, Венк ребятам про перенос уже рассказал?
— Нет еще, герр лейтенант.
— Так расскажи. Подробно расскажи, с чувством, с расстановкой. Понял?
— Приказ понятен, герр лейтенант.
Новобранец снова неумело козырнул и побежал в хвост колонны.
— Ты чё, Колек? Обалдел? — удивленно спросил я. — Ты чего?
Стариков сочувственно посмотрел на меня.
— Хороший ты парень, Хельмут, правильный. Только вот книг мало читаешь.
Я обиделся.
— Ну как мало? Все книги, что ты мне давал, я прочитал! Даже воспоминания Жукова почти осилил.
— А кроме моих книг, что еще ты прочитал за последнее время?
Я задумался. Что-то и припомнить нечего. Ну разве что "Айболита" сыну вслух перед сном читал…
Стариков улыбнулся и задушевным тоном сказал:
— Знаешь, Пройсс, меня мысли по поводу переноса стали посещать, как только я роту танков на дороге увидел. Каждый такой танк стоит сейчас под три миллиона евро. Это если настоящий, на ходу. Новодельный хорошего качества — тысяч четыреста. Может чуток больше. Сам посчитай, сколько денег мимо нас проехало. Вот только неоткуда у нас в России взяться такому количеству панцеров. Неоткуда.
Сзади снова подал голос Дегтеренко:
— А если мы попали в программу, где всяких знаменитостей разыгрывают? И киношники эти, не киношники вовсе, а работают как раз в этой программе!
— Федя, ты в своём уме? Мы что "звёзды"? Кто мы такие, чтобы ради нас тратить только на танки восемь миллионов евро! Успокойся.
Сзади Венк тонким голосом заорал:
— Грузовики идут! Грузовики!
Взвод по команде герра лейтенанта уже привычно сошёл с дороги. Обдав нас пыльным облаком, по грунтовке понеслась длинная вереница грузовиков. Раздались громкие сигналы клаксонов, автомобили начали притормаживать, а после и совсем остановились. Прямо напротив нас стоял запыленный снизу до верха, но явно новенький "Опель-Блиц". Изнутри кузова до нас донеслось громкое, но весьма посредственное пение. Несколько мужских голосов в сопровождении пиликающих звуков губной гармошки с большим энтузиазмом распевали серенаду, мотив которой показался мне очень знакомым:
Если солдаты
По городу шагают,
Девушки окна
И двери отворяют.
