— Я убедилась, что у тебя все хорошо и ты не одинок, а то, что я так ворвалась, прости. Я не хотела. Да и потом, душу не только ты излил, и в этом кафе я обедаю каждый день вот уже месяца два! Мне жаль, что все так, — с твердостью в голосе ответила она. Своим невозмутимым видом и твердостью она только ухудшала их общение. Он не мог больше терпеть. Его пронзала боль, он был в бешенстве, поэтому отмахивался парой слов, чтобы не обрушиться на нее всем своим гневом, который так и хотел вырваться.
— Ага. По тебе видно, — процедил он сквозь зубы.
— Я не хочу, чтоб ты думал, что я хорошая, — я ужасная. Я не смогу тебя утешить, — попыталась она прикоснуться к его щеке, но он отстранился. На этот раз ему было что ответить.
— Я не одинок, и спасибо ей за это. Утешат меня. Не переживай.
— Я редкая стерва и, поверь, хуже тех, которых ты видел, — с улыбкой на лице продолжила она свою игру.
— С чего такие выводы о себе?
— Я говорю как есть. У тебя ошибочное мнение сложилось обо мне. Память подводит! — ехидность не покидала ее. Она была довольна. Она видела, как задевает его каждым словом, и казалось, что от этого ее удовольствие только росло. Он был на грани.
— Почему? Обоснуй. Сними мне эти сраные розовые очки! — требовал он, срываясь на крик.
— Потому что я так сказала. Этого достаточно! А теперь хочешь меня убить? — еще пуще прежнего улыбалась, задавая такие каверзные вопросы.
— Ты мне обоснуй. Я тоже много чего говорю, — требовал он, пытаясь понять, чего она добивается.
— Да что тут обосновывать! Вот сейчас доведу тебя… Опять меня возненавидишь и… тем самым жить спокойно станешь.
— В смысле — доведешь? — у него на лице застыл вопрос, он с нетерпением ждал ее объяснений.
— Проехали, — процедила она, дав понять, что разговор окончен, отмахнувшись рукой, как от надоедливой мухи.
— А чего проехали-то? — в недоумении требовал ответа он. — Это моя фраза! Я так говорю! Ты мне обоснуешь или нет? Зачем ты меня злишь??? Тебе это нравится, что ли?
— Потом поймешь. Когда психологом станешь, — со смешком в голосе ответила она.
— Меня бесит вот это твое отношение, — прорычал он.
— А ты мне злым нравишься, — показав ему язык и улыбнувшись, она продолжила: — Вот видишь, я уже тебя бешу, а ты рассказывал, какая хорошая. Ты определись, так нравлюсь или бешу тебя, а? — приподняв одну бровь, с изумлением ждала его ответа.
— На хрена ты это делаешь?! Ты хочешь, чтоб я тебя ненавидел?
— Да, — твердо и уверенно ответила она.
