***
Дерек, выходя на ринг, был доволен жизнью, целенаправлен и чувствовал себя уже чемпионом. Он заставлял соперника нервничать, только лишь устремив свой немного самоуверенный взгляд. Он ехидно улыбнулся и готов был увертываться от любых ударов противника. Хотя его вообще ничего особо не тревожило. Он знал, что победит, что будет чемпионом, ведь Сьюзи всегда с ним, хоть и мысленно. Все раунды он получал удовольствие и наслаждался поединком, иногда даже боялся нанести смертельный удар противнику. Он боялся его убить. В такие моменты он вспоминал слова Сьюзи: «Не нужно убивать никого. Ты будешь победителем, даже если соперник останется в живых. Да и у него будет тогда возможность рассказать всему миру о том, как ты силен. Не выкладывайся по максимуму с хилячками. Оставь свой пыл для сильного бойца. Пускай потом он удивится. Запомни, ты не просто боксер, ты мой черный, крепкий и ароматный кофе. Единственный и неповторимый».
В этот момент публика загудела, а голос рефери эхом отдавался у Дерека в ушах:
— Один! Два! Три!
Быстро осознав, что произошел нокдаун, Дерек вскочил и подал знак, что готов продолжать поединок. Он в ярости взглянул на соперника и, вцепившись в капу зубами еще сильнее, прорычал:
— Чертова Сьюзи! НИКОМУ НИКАКОЙ ПОЩАДЫ, НИКОГДА!
Ветер, ветер, ты могуч… Ты гоняешь стаи туч…
— И жили они долго и счастливо, да?
— Ну почему ты смеешься с этих слов? А если я и вправду верю, что такое возможно? Что тогда?
— Ты балбеска! — сказал он, улыбнувшись и приобняв хрупкую девушку.
— Ага. Милее ничего не мог придумать?! Это предел твоей фантазии? А?
— Почему же? Мог! Но тогда бы я соврал, а мы договорились говорить правду! — с решительностью в голосе сказал он.
— То есть я балбеска???
— Да! На все 100 процентов!
— Я за себя не ручаюсь! А ну иди сюда!!! — девушка принялась гоняться за парнем, при этом размахивая руками и смеясь.
Они бегали вокруг машины. Он успевал дразнить ее, а она, заливаясь от смеха, еще долго грозилась убить его за такие слова. Они были свободными, веселыми и такими близкими в это время. Потом они объявили бойкот и устроили небольшой пикник. Она залезла на крышу машины и горланила стихи. Точнее, детские четверостишия: «Села муха на варенье — вот и все стихотворенье! А Чарли — дед, ему сто лет, а Чарли — баба, что ей надо? Шоколада, мармелада. Что еще старухе надо?» Он, в отличие от нее, поэзии особо не помнил, но с точностью мог рассказать о том, как устроена машина, как совладать со своим внутренним миром и как избавиться от головной боли, не прибегая к медицине.
