Этот город, он больше напоминал огромную и мрачную крепость, и Кристина снова ощутила прилив страха, с которым так усиленно боролась всё это время. Пить хотелось мучительно, губы пересохли, и от неловкого движения, на нижней губе образовалась трещина, защемив, и заставляя поджать их, взволнованно глядя на людей с оружием.
Всюду песок, он внушительным слоем занёс большую каменную платформу. Похоже, на этом ‘космодроме’, или как это зовётся, действительно давно не садились корабли. Что-то, насвистывая, один из них, зашагал к городским воротам. Через какое-то время конвоир вернулся, кивком головы указывая девушке следовать за ним. Стоило пленнице помедлить, как он схватил её за волосы, так ловко наматывая их на свой кулак, что бедняга и опомниться, не успела, и потащил вперёд. Кристина упиралась, как могла, пытаясь освободить свой длинный хвост, и тишина этого пустынного мира, впервые была потревожена ‘великим и могучим’ русским.
Немного отойдя от корабля, мужчина отпустил её волосы, направляя в её сторону оружие, и махая им, идти вперёд. Он удивил девушку ещё больше, когда подошёл вплотную, и принялся отряхивать её одежду, обтягивая майку. У неё мелькнула мысль, что ей пытались придать товарный вид.
- Ну, ты гад…
На её лицо он глядел долго, и скептически. Потом махнул, явно разочаровавшись. Даже обидно стало. Она-то считала, что ничего так…
Оружие снова уткнулось в её спину, и она побрела вперёд.
Очертания города стали проясняться. Теперь можно было разглядеть башнеподобные дома круглой формы, беспорядочно жмущиеся друг к другу. Их крыши мерцали под поднимающимся светилом, а бесчисленные глазницы окон как - будто вглядывались, изучая гостей из чужого мира. Поднявшийся ветер бросал в лицо пригоршни колючих песчинок, заставляя оттирать их с губ, и постоянно щурить глаза. Город казался кладбищем, молчаливым и пустым. У Кристины мурашки побежали по спине, стоило громадным воротам со скрипом начать открываться.
Пятеро, видимо местных жителей, вышли к ним, становясь клином. Это были высокие, ростом около двух метров, существа, одетые в яркие балахоны, под которыми угадывались тощие, костлявые, фигуры. Они двигались рывками, всё время, клонясь, то в одну сторону, то в другую, опираясь на длинные посохи из резного дерева или кости. Вытянутые морщинистые лица, янтарные немигающие глаза, упрятанные под лохматыми, выдающимися вперёд надбровными дугами, заставляли чувствовать только неприязнь. Кем бы они ни были.
