Вениамин выныривал из воспоминаний, возвращался к реальности – и всякий раз с досадой сознавал, что там, в воспоминаниях, было лучше. Оставаться наедине с Алисандой становилось всё тяжелее. Корделия, несмотря на её вечное смущение и отчаянно вцепляющиеся в амулет пальцы, казалась куда более искренней.
– Это послание мы и отправим. Надо продвигаться, милый Вениамино, война продолжается, люди гибнут…
«А я сижу здесь», – мрачно подумал маг.
– Хорошо, – пожал он плечами. – Алисанда, твои переговоры с вампирами – ваше с Корделией дело, не моё. Ты просила, чтобы я прекратил «свою войну», я прекратил.
– И замечательно, – с энтузиазмом откликнулась чародейка. – Конечно, очень жаль, Вениамино, очень жаль, что ты прибег к некромагии. Гомункулусы, способные на то же, что и твои некроконструкты, сейчас пригодились бы весьма и весьма. Как я тебе говорила ещё там, на севере, нам нужно что-то, способное держать вампиров в узде, буде те решат… что условия договора стесняют их слишком сильно.
– Попытаться можно, – нехотя сказал чародей. – Но это работа долгая и трудная, Санди.
– Марион подберет тебе помощников. И я постараюсь помочь, как только освобожусь.
– Покажи тогда лабораторию.
* * *
– Неплохо, неплохо, – мэтр Бонавентура по-хозяйки оглядывал длинный стол из гранитных плит, каменные раковины, открывающие воду рычаги, дистилляционные кубы, горелки, муфельные печи и прочее хозяйство.
Огромное полуподвальное помещение было пусто, за исключением Вениамина, самого алхимика и показывавшей им хозяйство Корделии. Маленькая чародейка, впрочем, торопилась.
– Сами тут всё найдёте. – Она махнула рукой, указывая на высокие шкафы.
– Непохоже, чтобы тут кто-то работал… в последний год самое меньшее, – озирался Джованни.
– Последние года три, – фыркнула волшебница. – Студиозусов на алхимическом факультете всё меньше и меньше. Хватает лабораторий наверху. Ближе к классам, и пожилым профессорам легче.
– А куда же тогда все идут? – изумился Бонавентура.
– Врачи, – пожала плечами Корделия. – Лекари нужны всегда и всем.
– А ещё?
– Общая магия. Довольно много – мануфактурный. Магические производства. Приносит хорошие деньги, не меньше, чем врачевание. Но вообще учиться приходит всё меньше и меньше. С каждым годом. Убывает число; постепенно, но уменьшается. Словно… словно пропадает сам магический дар.
– Быть такого не может! – вслух усомнился алхимик. – Магия есть, значит, и дар тоже!
– Одно из Пророчеств Разрушения, – вспомнил Вениамин. – Сила покинет людей, и ничем они не станут отличаться от животных, коих растят до срока, а потом отправляют на бойню.
