— Вот, — сказала Полин, — пей еще.
Она снова наполнила его стакан, протянула ему, налила себе. Кэссиди отхлебнул виски, запил водой. Поднял стакан, чтобы снова хлебнуть, и тут заметил, как Полин сидит и смотрит на него. Ее очень худое, очень бледное лицо было бледнее обычного, взгляд необычайно острый, глаза необычайно яркие.
— Не подумай ничего такого, — сказала она, — будто Спан мне не нужен. По-моему, мне всегда нужен Спан.
Кэссиди опустил стакан на пол, закурил другую сигарету.
— Только если ты захочешь увести меня у Спана, — продолжала Полин, — я думаю, сможешь.
Он криво усмехнулся и покачал головой.
— Ну, в любом случае, — добавила она, — можешь попробовать.
Снова треснуло, грянуло, раскатилось высоко в воздухе над “Заведением Ланди”, Полин сильно вздрогнула и пролила немного виски на одеяло на ногах Кэссиди.
— Ох, Боже, — вздохнула она. — Иисусе.
— Это просто погода, — сказал он, кладя ей на плечо руку, чтобы подбодрить.
Но она все дрожала, и губы тряслись.
— Ты только послушай. Я до смерти боюсь таких звуков. Думаю, будто пришел конец света.
— Вполне возможно.
— Ой, нет, — поспешно спохватилась она. — Нет, пожалуйста, Кэссиди, не надо так говорить.
— Ну, просто допустим. Какая разница?
— Ох, ради Бога. Пожалуйста, милый, не говори так. Прошу тебя, пожалуйста. — Виски из ее стакана лилось на одеяло, потом она бросила стакан, он скатился к изножью кровати. Она опять принялась всхлипывать, обняла ноги Кэссиди под одеялом, стиснула, поднялась выше, к коленям, еще выше.
Он схватил ее за руки:
— Эй, куда?
— Поверь мне. Не скажу, будто мне Спан не нужен.
— Так чего ж тебе нужно?
— Разве нельзя нам всего разок? Только раз?
— Нет, — сказал он. Ему было жалко ее, но никак нельзя было ни говорить, ни показывать это, и Кэссиди сердито рявкнул: — Не можешь как следует удержать стакан с виски — катись отсюда ко всем чертям.
— Я не пьяная, милый. Не злись на меня.
— Ну тогда ладно. Прекрати. Веди себя прилично.
— Смотри, как я плачу. Смотри, как меня трясет. Тут, по-моему, куча причин. Не могу видеть тебя в таком положении. Весь избитый, на голове шишка, нельзя шагу шагнуть из этой комнаты. Прячешься здесь, точно зверь. Слушай, милый, я должна тебе это сказать. У тебя нету шансов. Я знаю, что нету. Разве не видишь? Я просто хочу что-нибудь для тебя сделать, чтобы тебе стало лучше.
Он выпустил ее руки, позволил положить ладони себе на грудь. Она обняла его за талию, ткнулась головой в плечо. Он потрепал ее по голове, другой рукой поднял с пола стакан, хлебнул, дал Полин выпить немного виски.
