Отец Бауэра, ветеран Первой мировой войны, был убежденным немецким националистом и воспитал сына в строгости – что, в общем-то, считалось характерным для тех времен. Позднее Фриц понял, что, возможно, именно поэтому его поколение так охотно пошло за Гитлером. Выступая в 1962 году перед студентами, он вспоминал: «Нас всех воспитывали в том же авторитарном духе… Ты должен сидеть за столом и молчать, когда говорит отец. Ты вообще не имел права ничего говорить. Мы все знаем таких отцов. Мне до сих пор иногда снится кошмар, что у меня хватило наглости поднять левую руку вместо того, чтобы смиренно держать ее под столом на коленях».[326]
Авторитарное образование в Германии действительно было основой немецкой этики: «Закон есть закон, порядок есть порядок – это альфа и омега немецкой подготовки». При этом, однако, в классическую модель воспитания его родители добавили протестную нотку (возможно, так подсознательно сказывались еврейские корни). «Ты должен сам понимать, что правильно, а что нет», – внушали они Фрицу.
О своем личном опыте столкновения с антисемитами Бауэр предпочитал не распространяться, но наверняка ему приходилось нелегко, ведь университетские годы он провел в Мюнхене, где царили нацистские настроения. В разговорах со студентами он порой вспоминал, как видел «шумные толпы нацистов» с ярко-красными плакатами «Евреям здесь не место».[327] В 1922 году был убит министр иностранных дел Вальтер Ратенау – самый видный член правительства еврейского происхождения. Бауэр об этом позднее сказал: «Мы были глубоко потрясены его смертью. Складывалось впечатление, что Веймарская демократия, которой мы отдали наши сердца, под угрозой». Двумя годами ранее, еще во время обучения, Бауэр вступил в Социал-демократическую партию, до конца дней оставаясь ярым ее сторонником.
Франкфуртская выставка называла его «еврейским социал-демократом», из чего складывалось впечатление, что эти два понятия равнозначны. На самом деле большинство столкновений с нацистами у Бауэра произошло не из-за еврейского происхождения, а из-за политических взглядов: он защищал Веймарскую республику от нападок со стороны и крайне правых, и крайне левых. Он твердо верил в сочетание левой социальной политики и демократических принципов.
Став в 1930 году самым молодым судьей в Штутгарте, Бауэр зарекомендовал себя справедливым юристом, который нередко давал раскаявшимся преступникам шанс на искупление. Годом спустя местная нацистская газета выпустила статью под названием «Окружной судья-еврей злоупотребляет правом в политических целях».
