Еще сверху Отто увидел санитарную и пожарную машины, стоявшие неподалеку от посадочного знака. Самолет быстро снижался, и все внимание Отто было приковано теперь к узкой бетонной полосе, на которой он уже различал швы в местах соединения плит.
Х-209 мягко коснулся колесами посадочной полосы. Теперь его прыть приходилось сдерживать, притормаживать.
Скорость падала, самолет прокатился еще с полкилометра и остановился. Отто откинулся на сиденье и с трудом оторвал от штурвала окостеневшие пальцы.
Подбежавшие люди помогли ему открыть фонарь и вылезти из кабины. На аэродроме было пусто, здесь тоже была объявлена воздушная тревога. Не успел Отто сесть в легковую машину, как несколько человек зачехлили «дьявола». По тому, как неумело они закрывали самолет, нетрудно было догадаться, что это не авиационные механики. Двое из них сели в машину вместе с Отто и сопровождали его до самого Постлау. Агенты службы безопасности были молчаливы и за всю дорогу не проронили ни слова.
* * *
Енихе получал теперь так много секретной информации, что служитель Мариенкирхе и Росмайер едва успевали ее передавать.
Через Мариенкирхе он послал снимки наиболее важных чертежей Х-209.
Криста Росмайер в очередной свой рейс повезла сведения, раскрывающие тактико-технические данные реактивного истребителя, опыт, накопленный Видером и Енихе в преодолении флаттера в области околозвуковых скоростей.
Наконец, во время воздушной тревоги, когда гром сотен моторов «летающих крепостей» сотрясал землю, тайный передатчик Мариенкирхе передал радиограмму, которую давно ждала Москва:
«Реактивный истребитель Х-209 может быть запущен в серийное производство не ранее осени 1945 года».
…Дни проходили в напряженной работе, в полетах.
Обязанности командира охранного отряда Енихе теперь почти совсем забросил, и Ганс Шлихте однажды вызвал его и сказал:
— Тебя надо было бы пожурить за халатное отношение к службе, но, как говорится, победителей не судят. Немедленно отправляйся к партайлейтеру Шпандау.
Секретарша Шпандау, молодая, пышная блондинка, приветливо встретила Енихе и проводила в кабинет партайлейтера. Шпандау сидел в глубине своего кабинета в кресле за маленьким столиком, на котором стояла бутылка французского шампанского. За этим же столиком расположились главный конструктор и главный летчик-испытатель. Шпандау поднялся и с распростертыми руками, будто желая обнять Енихе, направился к нему.
— Вот он, наш герой, — патетически воскликнул он. — Хайль Гитлер!
