. Эти подразделения нанесли немецкому флоту серьезный урон, самой крупной их добычей был линкор «Тирпиц» — гордость немецкого военно-морского флота. Служба в «Миджет сабмаринс» была службой смертников. Но и здесь он даже не был ранен.
Эскин хорошо помнил все три прихода в Мурманск. При первой встрече русские были сдержанны. Позже он понял, что сдержанность относилась, собственно, не к английским и американским морякам, а к правительствам их стран, к той политике, которую они проводили в начале войны по отношению к России, истекающей кровью. Но после второго, а особенно после третьего прихода лед, как говорится, растаял.
В войну все было ясно, где враг, где друг… Речь Черчилля в Фултоне вызвала в Эскине отвращение к политике. Черчилль в этой речи призывал собирать трофейное немецкое оружие, с тем чтобы в свое время дать его в руки немцам и направить их против русских…
То, что Эскин был критически настроен к существующему в Англии правопорядку, симпатизировал русским, Клаус знал давно. При каждой новой встрече он исподволь готовил свой главный разговор с Митчелом, разговор, после которого жизнь этого человека могла измениться коренным образом.
И разговор состоялся бы сегодня, если бы Митчел не упомянул о Си-ай-си…
Это — уже второе! — предостережение озадачило Клингена, но в какой-то степени и успокоило. Немного же Гарвей знает о нем, если расспрашивает Эскина. Конечно, Митчел не должен был говорить ему об этом, но Гарвей, зная об их дружеских отношениях, мог предположить, что Эскин все-таки предупредит его. А если это так, то что в данном случае выигрывает Гарвей?..
В отель Клинген приехал около часа ночи. Ключ от комнаты Маргарет висел на щите. Значит, она еще не вернулась…
Перед сном Клаус принял душ. Закрыв глаза, он долго стоял, подставив голову под сильные прохладные струи воды. Потом растер тело полотенцем и лег.
* * *
Приехав в Лондон, Гарвей первым делом отправился в Бедфортшир. Во время войны, перед своей последней «командировкой», он провел там чудесные две недели с Мери. Хотя Бедфортшир тогда назывался сортировочным лагерем, это название меньше всего подходило к прекрасному загородному имению около Лондона, окруженному тенистыми парками и сочными лугами. В лагере часто устраивались развлечения, спортивные состязания, в которых принимали участие и девушки из корпуса медицинских сестер. Многие из них стали женами разведчиков. Он чуть не женился тогда на Мери. Их помолвка была назначена на субботу, а в четверг его вызвали в разведуправление и приказали лететь… Из этой «командировки» ему не суждено было вернуться до конца войны, а когда в июне сорок пятого года он приехал в Лондон, то узнал, что Мери вышла замуж.
