Но однажды он не выдержал. Горечь задушила все чувства, стало ужасно больно и холодно. Он встал и направился к дверям — огромная брама была прикрыта, но не заперта. Уйти оказалось легко, сложнее заставить себя оглянуться и не удивиться тому, что позади у него ничего не было. Ни замка, ни огромных ворот, даже каменных стен — ничего не было! Лишь небольшая дыра, ведущая куда-то под землю. Вглубь виднелись ступени — по ним шёл он, когда поднимался к выходу. Только как же это так получается, весь замок был иллюзией, или он сошёл с ума?
«Нет, здесь определённо что-то не так!» — думал Лай, делая первые робкие шаги навстречу неизвестному краю. Тому, чьи степи и леса расстилались в стороне от пещеры. В большинстве они были рыжими и уже пожухшими, листья кружили в печальном вальсе и падали на сухую землю. Травы клонились вниз, пришпоренные сильным и горячим ветром. Здесь было красиво, не спорю, но эта красота пугала и завораживала своим величием. Она заставляла Лая почувствовать себя маленькой ненужной песчинкой среди огромного океана этих жёлтых осенних степей.
Он боязно оглянулся, в последний раз представив перед глазами то великолепие, что ещё недавно окружало его внизу, каждый сталактит и его изогнутую причудливую тень, каждый тоннель с его длинными и узкими коридорами. Да, он ещё плохо знал замок, но уже сейчас с уверенностью мог сказать, что это что-то не подающееся людскому воображению. Что это нечто великолепное и могущественное, загадочное, полное тайн.
Он сделал ещё шаг, ветер снова заструился за спиной, как прежде. Лай уловил его тонкий сухой аромат, почувствовал бывалую лёгкость. Как же давно он не испытывал такого чувства! Как долго находился среди мрака и сырости! Глаза болели, слезились от каждого прикосновения с чем-то ярким и цветастым, а здешние степи были настоящей палитрой расплавленного рыжего золота…
Сделал ещё шаг и снова ощутил себя тем маленьким мальчиком, наивным и с радостью глядящим на жизнь. Ему даже представилось, что он снова бежал от родителей, что они вернутся, найдут его гнёздышко и накажут за то, что снова коснулся свободы. «Интересно, могли ли они знать, что безопасность в те дни всё равно бы не спасла меня? Что это сделал я? Сам? Во всяком случае, так говорит и уверяет меня Ален!
Он вдохнул этот горячий и такой знакомый воздух, коснулся губами былых воспоминаний и снова оглянулся назад. Небольшая гора, сплошь поросшая пожухшей травой, несколько усохших невысоких деревьев, сухие потемневшие стволы, горячая, не ведающая дождя земля… Красиво, но жутко. И ни за что не скажешь, что внутри этой горы спрятано столько красот!
