Стрела Кушиэля. Битва за трон | страница 33
Что касается Жослена, то он естественно попал в число избранных как личный телохранитель Гюнтера. Вождь был тщеславен, и его поступь обрела вельможную горделивость с кассилианцем за спиной, то и дело кланявшемся с ангелийским изяществом.
Итак, мы готовились к поездке, и тут я впервые познакомилась со скальдийскими предсказаниями. В большой зал привели дряхлого жреца Одина, который возглавил процессию, направившуюся к священному по-зимнему голому дубу. Возле ствола жрец расстелил на снегу покрывало из белоснежной шерсти и начал что-то бормотать, одновременно бросая на ткань деревянные брусочки с вырезанными на них рунами. Он повторил ритуал трижды и наконец объявил, что боги благоволят поездке.
Тенны Гюнтера тут же взревели, колотя короткими копьями по щитам. Я, как всегда дрожа на пронизывающем ветру, про себя помолилась Благословенному Элуа, прося о защите, а также Наамах и Кушиэлю, чья метка была моей неотъемлемой частью. На одну из голых узловатых веток рядом со мной опустился взъерошенный ворон, потоптался и зыркнул на меня круглым черным глазом. Поначалу я испугалась, но потом вспомнила, что, когда Элуа странствовал по холодным землям скальдов, вороны и волки были ему друзьями, и это меня отчасти ободрило.
Предвесенняя оттепель днем растапливала лед на ручье, и в путь следовало пуститься на рассвете. Последний день прошел в суматошных сборах, в которых я не участвовала, а только наблюдала за всеобщей суетой. Привычный к дальним поездкам Гюнтер рано отправился спать, прихватив меня с собой. Я думала, что он не тронет меня, чтобы сохранить силы и утром встать бодрым, но обманулась – он овладел мною по-солдатски быстро и напористо, излился с победным возгласом, скатился на постель и тут же уснул.
Я успела обучить хозяина многим премудростям Наамах приятным для женщин, но он не считал нужным применять их с рабыней, поскольку ее предназначение лишь в том, чтобы доставлять ему удовольствие, а уж в особенности со мной, отмеченной проклятым даром. Я без сна лежала в темноте, дрожа после непроизвольных спазмов отвратительного мне блаженства и гадая, что меня ждет в ближайшем будущем.
Мы проснулись на рассвете и собрались. Сияющий Гюнтер вошел в спальню с охапкой шерстяного белья и шкур – подарком, призванным защитить меня от холода. К моему удивлению, он даже встал на колени, чтобы помочь мне надеть теплые меховые гетры и показать, как их правильно зашнуровать. Закончив же с гетрами, не встал, а задрал мои юбки, развел бедра и запечатлел поцелуй на моей жемчужине Наамах, как я его учила.