Но иногородние путешествия были еще впереди. Сначала я освоил все автобусные, троллейбусные и трамвайные маршруты, пролегающие через мой район. Конечной целью моих путешествий были магические слова кондуктора или водителя: "Конечная остановка".
Они звучали как "край света". В дороге я не бездельничал, считая остановки, повороты, или, например, количество увиденных из окна собак. Вскоре у меня появились не только любимые маршруты, но и места в транспорте, с которых или было лучше видно, или реже сгоняли ворчливые "педагоги", требующие мальчика уступить им место.
В 12 лет я впервые, тайком, сел в товарный поезд и отправился смотреть свою страну, называвшуюся в то время СССР. А это не много не мало – 1/6 часть суши всего земного шара. Русский север – это сотни водопадов, тысячи километров непроходимых болот, тайга и безграничная тундра. На полюсе холода планеты, в Якутии, от мороза керосин превращается в желе, а эмаль отскакивает от зубов. А в это же время на юге бывшего Союза, в раскаленных азиатских пустынях, я едва не погиб, оставшись лишь на сутки без защиты от солнца и глотка воды.На плотах и байдарке, под парусом и мотором я путешествовал по рекам своей страны.
Если соединить все эти реки, ими можно легко опоясать земной шар. А какие горы могли бы сравниться по разнообразию с горами моей страны? Карпаты и Хибины, Уральский хребет и Кавказские горы с высочайшей вершиной Европы Эльбрусом, Алтай, Саяны, Камчатка и, конечно же, пики высочайшей сложности – семитысячники Памира.
Так вот путешествуя по нашей необъятной, я понял, что страх – это лишь естественное проявление инстинкта самосохранения в момент опасности. В некоторых случаях отсутствие страха означает отсутствие воображения и, следовательно, неспособность предвидеть опасность. Контролируемый страх мобилизует физические силы, ускоряет работу интеллекта концентрирует внимание, помогая выходить из, казалось бы, тупиковых ситуаций.
Проявление чувства страха настолько естественно и логично для нормального человека, что отсутствие его скорее предполагает наличие патологии.
Признаюсь, в детстве, я боялся всего на свете, являя собой унизительное средоточие комплексов. Вероятно, тому были причины. Я был до конца школы самым маленьким и самым худым в классе. Круглое, как луна, лицо, кривые зубы и веснушки, тоже, как мне казалось, не добавляли шарма моей внешности.
Меня пугало одиночество, с детства научив меня находить места, где я подолгу мог оставаться наедине с этим страхом Я до судорог боялся темноты и закрытых пространств и, наверное, от этого липкого страха стал осваивать спелеологию.
