— Так-то бы ничего, только методы уж больно нехорошие. Я бы даже сказала «террористские» какие-то.
— Террористические? — уточнила Света.
— Вот-вот, они самые. Это ж надо такое придумать, стекла в магазине шуб побить или щит с рекламой шампуня краской испоганить. Какая это защита животных? Вредительство одно.
— А откуда вы об этом знали?
— Так она сама и рассказывала, а я ей говорила, что до добра это не доведет и, если мать узнает, точно в могилу отправится.
— То есть мать ничего не знает о похождениях дочери?
— Не знает, и Юля просила не говорить ей. Хоть они и как чужие, Юля переживает за ее здоровье.
«Странно, — подумала про себя Света, — она меня первым делом спросила про разбитые стекла и разрисованные рекламы».
— А потерпевшие не обращались в полицию?
— Может, обращались, может, нет, только Юля в полиции ни разу не была, Бог миловал.
— Ирина Сергеевна, перед тем как случился припадок, мне рассказала, что Юля часто и надолго пропадает.
— Бывает. То на пару дней, а то и надольше. Последний раз в конце июля уехала на какую-то, как она говорит, «тусовку», так ее и нет.
— И мать не заволновалась?
— Я больше волнуюсь, чем она, поэтому и написала заявление о пропаже.
— Так это вы заявление написали?
— А кто ж еще. — Старушка удивленно вскинула бровь. — Ирка сказала: «Вернется, никуда не денется», а у меня душа не на месте. Вот чувствую, что что-то случилось. Она жива? — с надеждой спросила Алевтина Викторовна.
— Скажите, Юля не рассказывала вам о своем увлечении Интернетом? — уклоняясь от ответа, спросила Света.
— Хвалилась как-то, что ее пригласили на слет этого самого Интернета, мол, там люди со всей России соберутся. Я ведь в этом ничего не понимаю, а она радовалась так, будто это всю ее жизнь перевернет.
— Она не говорила, где будет проходить слет?
— Говорила. В Москве. Я еще ее отговаривала, в Москве, одна, а она мне: «Баба Аля, что со мной там случиться может…»
— Когда этот слет был?
— Летом. В июне. Ведь как в воду смотрела, — продолжала старушка, — приехала оттуда побитая, с сотрясением.
— Ее там кто-то избил?
— Сказала, в поезде с полки упала, а по глазам вижу, врет. Я допытываться не стала, на то у нее мать есть. Хотя уверена, что она опять чего-то натворила.
— Почему вы так решили?
— Так опосля к Ирке какие-то люди приезжали. Все в костюмах, машина такая большая, черная. Я ее спросила, чего они хотели? А она мне: «Не твое дело». Не мое так не мое, я и отстала. Правда, после их отъезда Ирку очередной приступ стукнул, слава богу, «Скорая» вовремя успела.
