Даша медленно опустилась на пол, потерянно посмотрела на всех и зарыдала, обхватив голову руками. Милана присела рядом, обняла ее и, поглаживая по спине, тоже расплакалась.
— О боже! — взмолился Вася. — Только этого не хватало.
— Отстань, — всхлипывала Милана, — не видишь, ей хреново.
— Можно подумать, мне офигеть как хорошо. Прям прыгаю от радости.
— Что делать-то будем? — спросил Илья и окинул всех взглядом.
— Так, давайте все успокоимся и обсудим происходящее, — предложил Грибин, усаживаясь за стол.
— Давай, — подхватил Вася и устроился на стуле.
Все сделали то же самое.
— Начинай, раз уж сам вызвался, — обратился Бамбр к Грибину.
Тот привычным движением почесал переносицу, словно поправляя очки, и заговорил:
— Все мы попали в сложную ситуацию.
— Ты это только заметил? — хохотнул Вася.
— Погоди, не перебивай, — вставил Бамбр и кивнул Грибину, мол, продолжай.
Михаил кивнул в ответ.
— У нас на руках труп, двери заперты, связи нет, запасных выходов тоже нет. Я ничего не упустил? — Он осекся, поймав себя на мысли, что заговорил точь-в-точь как его начальник, подполковник Ильин.
Даша и Милана опустошенно помотали головами.
— Разве что самую малость, — взорвался Вася. — Тимуру в глотку носок затолкали, а так все!
Девушки снова залились слезами.
— Хватит вам уже ныть, — сказал Илья, — и так на душе хрен знает что, вы еще тут потоп устроили. Гоша, давай дальше.
— Нас сюда пригласила «ХоумМедиа». Кто-нибудь что-нибудь о ней знает? — Грибин вопросительно окинул взглядом блогеров. — Джимми?
— А чего я? — непонимающе ответил тот.
— А почему нет? — развел руками Вася. — Ты же все про всех знаешь.
Ильин поднял трубку телефона и набрал номер оперативного отдела.
— 4 «А», оперативный отдел, Красавина, слушаю.
— Света, это Ильин, зайди ко мне, есть разговор.
— Уже бегу.
Не прошло и минуты, как в дверь к Ильину постучали и звонкий девичий голос спросил:
— Андрей Михайлович, разрешите?
— Да, Света, заходи. — Ильин отложил в сторону бумаги и, сцепив пальцы в замок, глубоко вздохнул.
Второй день он мучил себя вопросом, стоит ли поговорить с Красавиной о ее самочувствии или еще немного подождать. До сих пор у Андрея стояла в глазах картина прикованной к трубе наручниками девушки, безумные глаза маньяка с железкой в руках, огненного смерча, дышащего ему в спину, и ревущего факела, тянущего пылающие руки. С одной стороны, как начальник, он должен выяснить психологическое состояние своего сотрудника. С другой стороны, по-человечески Ильин чувствовал, что может разбередить еще не зажившую рану. Поэтому он решил действовать издалека:
