За шторой оказалась неширокая щель во всю высоту стены. Из нее веяло холодком и пахло сыростью.
— Это тайный ход? — спросил Джимми и, принюхиваясь, шмыгнул носом.
— Возможно, — неопределенно пожал плечами Михаил, — обычно старые замки кишат всякого рода ходами и лазами. Может, это один из них?
Он отложил топор в сторону и просунул голову в щель. Края лаза уперлись Грибину в плечи, и он про себя отметил:
— Да, с моей комплекцией тут не протиснешься.
Его взгляд уперся в стену, находящуюся на расстоянии вытянутой руки. Кладка была старой и выполнена из неотесанного камня, на котором зелено-бурыми островками прилепился мох. Михаил покрутил головой вправо-влево и, обнаружив проходы, уходящие вглубь, не высовываясь из щели, громко сказал:
— Тут ходы. Не вижу, насколько длинные, подсветить бы.
— Слушай, — раздался за спиной Михаила голос Джимми, — я на кухне фонарь видел. Сейчас сгоняю.
Грибин аукнул, и эхо смешалось со звуком удаляющихся шагов Джимми.
Красавина сложила руки на груди, сделала несколько шагов по комнате, обдумывая, с чего начать. Наконец решив, она обратилась к невидимому собеседнику:
— Послушай, Голландец, ты удалил всю информацию о Даше Лукас из Интернета?
— Я, — не задумываясь, ответил голос из колонок.
— Почему?
— Не почему, а за что, — поправил Свету хакер.
— Ладно, хорошо, за что? — с раздражением проговорила Красавина.
— За бабки, — сухо ответил Голландец, явно не желая развивать эту тему.
— Тебе заплатили? — не унималась Красавина, недовольная скупыми ответами.
— Да, заплатили, но какое это имеет отношение к тому, что произошло? — В голосе Голландца, даже искаженном компьютерной программой, послышались нервозные нотки.
— Самое прямое, — взвилась Света, — я полагаю, что в смерти Люляшки замешана Лукас, причем самым прямым образом.
— Ты хочешь сказать, что Люляшку грохнули из-за стычки с Лукас на интернет-слете?
— Да, считаю, что именно из-за этого, — огрызнулась Красавина. — Кто тебе заплатил за уничтожение информации?
— Папашка Лукас. Ну, конечно, не он сам, но бабки были его.
— Как это произошло?
— Сижу я в кафешке, потягиваю пивчандр, подсаживается ко мне чел в стильном пенсне на носу и говорит: «С вами хочет пообщаться один человек». Я ему отвечаю: «Не пошел бы уважаемый со своим человеком куда подальше». Он кивнул, к нам подтянулись трое бритоголовых бодибилдеров в черных костюмах, встали у меня за спиной и блямкнули чем-то металлическим. Чел мило улыбнулся и сказал: «Уважаемый Голландец, или как вас там по-человечески? В ваших же интересах выслушать, то, что вам сейчас скажут». Он достал телефон, набрал номер и сунул мне трубку. Я тогда даже офигел: откуда этот очкарик знает мой ник? Взял я, значит, гаджет, а у самого руки такой бит выколачивают, чисто психоделик-транс, а из динамика меня и спрашивают: «Голландец?» Голос такой ровный, уверенный, властный, аж до бутсов пробирает. Я отвечаю: «У аппарата». Он мне, хамовато так, на ты: «Тебе известна блогер Даша Лукас?» Я ему: «Кто ж ее не знает». Он: «Значит, ты слышал, что произошло на интернет-слете?» Я: «Вы про ее драку?» Он: «В десятку. Так вот, я хочу, чтобы об этом все забыли». Я отвечаю: «Трудненько будет». Он: «Даша отзывалась о тебе как о непревзойденном специалисте». Я: «Так оно и есть, но за один день не получится». Он: «Сколько?» Я возьми и ляпни от балды: «Лям». Он на секунду замолчал и говорит: «Хорошо, половину сейчас, половину по исполнении. Но учти, если облажаешься, то о тебе все забудут, и даже никто не узнает, где ты лежишь. Усек?» Я ему: «Вполне». Он: «Передай трубку моему помощнику». Я телефон челу сую и говорю: «Тебя». Тот послушал, покивал, отключился, залез во внутренний карман пиджака и шлепнул о стол пресс пятитысячных. Я поглядел на кэш и спрашиваю: «А как вы меня нашли?» Он мне отвечает: «Нашли раз, найдем и в следующий». Я, признаться, слегка очканул, а сзади, видимо, для усиления эффекта, мне еще круглой железякой дреды почесали.
