— Ты хочешь, чтобы у ребенка был отец? — продолжал Виталик. — Вопрос только — какой? Раз в год будет прилетать из Голливуда, оставлять богатый подарок и сваливать? Молчишь. Знаешь ведь, что я прав.
Лида рассматривала фонтан.
— Между русскими и иностранцами редко бывают удачные браки. Менталитет разный. Языковой барьер. Это даже если люди из одного социального слоя. А вы вообще с разных планет. А Александр Борисович? Он будет переживать за тебя. Нет, я не уговариваю. Ты сама знаешь, что я прав. Но ты подумай. Подумай, пока история не разрослась. Пока не было ДНК. Ведь результаты все равно просочатся в прессу, и что там он ни решит, я не хочу, чтобы все знали, что я воспитываю его ребенка. В смысле я хочу, конечно, тебе помочь. Но до определенного предела. Понимаешь?
— Да.
— Посмотри на меня.
Лида повернулась и взглянула в его глаза.
— Ты ведь знаешь, что я прав, — тихо сказал Виталик.
Она знала. Странно было слышать такие правильные и благородные вещи от человека в футболке с Дартом Вейдером. Будь у нее хоть капля благоразумия, она бы приняла предложение с распростертыми объятиями. Андерса беременность очень напрягала. Он не горел желанием общаться с ней. Наверняка все будет так, как говорит Виталик. Ей придется жить одной с ребенком, изнывая от ревности. Но после Норберга она бы не смогла быть ни с кем другим. По крайней мере, сейчас. По крайней мере, с Виталиком. Она смотрела в его глаза, вдыхала знакомый запах, и в памяти всплывали холодные пальцы и влажные поцелуи. Лучше быть одной, чем с нелюбимым. Как бы это ни было тяжело.
— Ты прав, Виталь, — наконец сказала она. — Но я не могу. Я не поступлю так с тобой и с собой.
— Ты уверена?
— Да.
— Ну, смотри, — он снова повернулся к фонтану. — До теста ведь еще есть время? Не отвечай. В любом случае я постараюсь помочь с работой.
— Спасибо.
Они доели мороженое в тишине.
— Мне пора домой, — сказала Лида.
— Я провожу.
— Не стоит.
— У тебя тяжелые пакеты.
Лида вздохнула. Он всегда был прав. И почему она не может любить его?
— Спасибо, Виталь.
Они доехали быстро, народу в метро было уже не так много. Виталик рассказывал о питерской работе и новых коллегах. Лида слушала его вполуха, пытаясь представить, как устроить свою жизнь дальше.
— Я зайду поздороваться с Александром Борисовичем? — спросил Виталик, когда они зашли в квартиру.
— Конечно. Ты ему всегда нравился. Я поставлю чай.
Из дедовой комнаты привычно вещало «Эхо Москвы».
— Только слышишь, Виталь? — окликнула его Лида.
