Стремительность была едва ли не главной чертой Эллы Дмитриевны Казаковой. Стремительность вкупе с роскошью, язвительностью и легкой надменностью.
— С понедельником, — сухо бросила Элла Дмитриевна и улыбнулась самой далекой от доброжелательности улыбкой. На стол звонко шлепнулась стопка папок. — Итак, что у нас по этому выпуску, — шеф пробежалась взглядом поверх очков по сотрудникам. — Все здесь? Прекрасно. Обзор театральных премьер есть, светская колонка есть… Так, по светской колонке у меня вопросы. Кузнецова?
— Да, — Олеся вяло подняла руку, предчувствуя публичную порку.
— По тексту интервью у меня вопросов нет. Но мне звонил менеджер Зимицкого. Знаешь, что мне сказали?
Олеся покачала головой.
— Что это было последнее интервью нашему изданию, если мы не сменим корреспондента. И знаешь, почему? Потому что ты попросила автограф. Молчи! — предупредительно процедила Казакова, увидев, что Олеся собирается что-то сказать. — Лучше молчи. Я не один раз объясняла всем сотрудникам, что мы — солидное издание. Мы не желтая газетенка. У нас должны работать профессионалы, которые могут держать себя в руках. Я понимаю, что Зимицкий — роскошный мужчина, и каждой в этом зале хочется повизжать от восторга при его виде. Автограф просят фанатки. Девочки на улице за ограждениями. Подростки. Но, друзья мои, Кузнецова не думала о том, сколько ей лет и где она работает. Она предложила Зимицкому расписаться где?.. Ну-ну, смелее, ваши версии, господа! Нет вариантов? Я скажу вам. В зоне декольте.
Кто-то фыркнул, с трудом сдерживая смех. Олеся Кузнецова опустила глаза.
— Смешно, да? Прекрасно, — протянула Элла Дмитриевна. — В ближайшие полгода Кузнецова будет писать обзоры книжных новинок. В связи с этим у нас вопрос по следующему выпуску: кто будет брать интервью для светской колонки. Работа ответственная, потому что в Москву с премьерным показом фильма приезжает Андерс Норберг.
В зале раздалось несколько восторженных вздохов. Вздыхала в том числе и Катя Родионова.
— Кто это? — шепнула Кате Лида.
— У Стрельниковой есть дела поважнее? — Элла Дмитриевна впилась взглядом в Лиду.
— Нет, шеф.
— Может, поделишься со всеми своими соображениями?
— Лида спрашивала, кто такой Норберг, — выдала Родионова прежде, чем Лида успела открыть рот.
— Кто такой? Прекрасно. Сразу видно работника светского издания, верхняя губа Казаковой дернулась вверх, словно кто-то потянул ее за невидимую ниточку. — А хотя… это то, что нужно. Стрельникова у нас из иняза, есть несколько хороших обзоров по Европе, выпускать не стыдно. А то, что ты не знаешь Норберга, — к лучшему. Он твой. Передайте, — Казакова выудила файл с распечатками и звонко отправила его на стол.
