И чтобы не было так: вот актер, он работает, играет. А о нем говорят:
- Не-ет, это же вахтанговская школа! Это нам не надо.
Вахтанговская? Сравнимая с мхатовской по категории "лучше-хуже"? Нет, хоть убейте - ничего не понимаю, до сих пор не могу понять.
Зачем насильно работать с актером? Зачем этого насилия так много на каждом шагу? Вспомнить хотя бы распределение ролей. Ставят пьесу, дают роль - от нее нельзя отказаться. Сейчас многие театры ушли от этого, больше в них роли не распределяют так, как по партийной линии - общественную нагрузку. Но сколько раз это проделывалось раньше!
Я всю жизнь страдала от распределения во МХАТе. Давно окончила студию, была одной из ведущих актрис театра, переиграла огромную часть его репертуара, и ничего не могла поделать, когда заставляли брать роль. И теперь я могу перечислить всего три-четыре роли, которые я играла с удовольствием. Все остальное было постоянным насилием. Как я рыдала, вынуждаемая играть то, что мне не нравилось абсолютно... Как бунтовала: я себя уважаю и люблю как актрису, и я не буду играть это, унижая свою профессию... Какие выдумывала предлоги, чтобы хотя бы сегодня, один вечер, не играть то, что играть было противно...
Но снова и снова все повторялось: режиссер, список действующих лиц и исполнителей:
- "Кремлевские куранты", Маша - Елена Проклова.
И бесполезно было убеждать, доказывать, спорить. Хотя как не спорить, когда знаешь, что кругом права.
- Тридцать, ну двадцать лет назад "Кремлевские куранты", может быть, и шли... Но сегодня - стыдно! Сам текст говорить - стыдно! Это вообще безобразие: оформление сцены, костюмы - все.
- Но у нас нет другого революционного спектакля. А в репертуаре театра он должен быть. Должен!
В репертуаре должен быть революционный спектакль... Это главное. А я, актриса, я служу в театре и обязана играть в спектакле, который должен быть.
Ну ладно, пусть время диктовало нам свою идеологию и понятия о работе-долге, даже если речь шла о творчестве. Но ведь можно было найти выход:
- Я все понимаю. Должен быть революционный спектакль, пусть. Но вы возьмите школьницу, студийку с четвертого курса и дайте ей эту роль. Девочка будет счастлива, и репертуар не пострадает ни в коем случае. На "Кремлевские куранты" ни артист, ни зритель не идет добровольно, туда водят школьников по коллективным заявкам: ребята тоже должны, только уже не играть, а смотреть. Учитель поставит галочку, все везде, как и задумано, поставят свои галочки. Но поймите, что меня разрушает дежурный выход на сцену, он разрушает меня как личность, как актрису...
