У нас преподавали Радомысленский, Тарасова, Грибов, Яншин - то поколение артистов МХАТа, которое было самым играющим, самым известным. В хорошем смысле слова сытые артисты. Они много играли, и наигрались, и очень вольготно чувствовали себя в своем актерском достоинстве. Глядя на них, всегда казалось, что актер - это "сытый зверь", без беспокойного блеска в глазах. От встреч с ними никак не могла прийти в голову мысль о том, что актерство может быть горем, трагедией, разрушением личности. Эти стороны мне пришлось наблюдать позже, слишком даже много. Но глядя на преподавателей, на то вообще, как было поставлено обучение во МХАТе, на сам МХАТ в целом, я подсознательно чувствовала только одно: это исключительно комфортное место, внутренне комфортное для его обитателей. Никакого стресса, холодного ветра, голодного взгляда.
Я потом пришла к выводу, что такие условия, такая атмосфера были еще одной ошибкой. Обучая нас в ожидании одного пути, нас не подготовили к другому, гораздо более реальному. Мы провели время в прекрасной детской, где были закрыты от сквозняков все двери, где было полно мягких игрушек. А потом, за вдруг открывшимися дверями, сразу оказался совсем другой мир. Очень многие талантливые выпускники теперь упущены безвозвратно, потому что не у каждого, у кого есть талант, есть к тому же твердые выносливые плечи и надежный хребет.
Частью всего обучения должно бы быть обучение тому, как свой талант отстаивать. А всего бы лучше - всем нам наконец разобраться, как вообще правильно понимать это слово "талант".
На учебу в школу-студию принимают тех, кто хорошо читает басню, стихи, прозаический отрывок и хорошо выглядит. Или ярко выглядит - как-нибудь смешно, характерно, оригинально. У кого сразу заметна внешняя яркая индивидуальность. Но на отборе не стараются во что бы то ни стало докопаться до того, как человек жаждет сюда попасть. А значит, основной принцип отбора небезупречен! Если человек жаждет учиться - он может. Случается, что он лишь сейчас, сию минуту, покамест не смог раскрыть себя. Но за это он был невозвратно отброшен прочь, отвергнут. А он-то как раз в принципе может. Если в таком человеке работает некий внутренний двигатель, энергия желания - то эти ресурсы обязательно продвинут желание к возможности. Педагогам же, чтобы научить наверняка, надо создать ситуацию, когда обучаемый хочет научиться - не якобы хочет, а взахлеб, до нетерпеливой дрожи.
