Но каким бы удачным ни оказалось одно упражнение, даже такое важное для понимания мной мира в целом, все-таки хотелось бы большего от проведенных в институте четырех лет. Я так хотела скорей начать работать по настоящему. Я так хотела придти к тем людям, которые меня подтолкнули на этот путь, что все четыре года продолжалось какое-то нетерпеливое битье копытом: поскорей бы отвязали, ворота бы открыли - и скакать!
Но приходилось ждать. Не играя на сцене и не снимаясь в кино. Съемки строжайше, совершенно бескомпромиссно запрещались под угрозой немедленного отчисления.
Но сейчас я скажу... Хотя мне очень тяжело от того, что нельзя не сказать, что даже отодвинуть этот момент нельзя! И вот говорю: лучше бы я эти четыре года не училась в школе-студии, а работала в театре, хотя бы на самых маленьких ролях. Это дало бы мне больше, чем занятия у знаменитейших, маститейших студийных преподавателей, мхатовских артистов. Или лучше бы я, нарушив запрет, снялась бы в замечательных картинах, в тех ролях, которые мне непрерывно предлагали не переставая прекрасные режиссеры все эти четыре года. Это и было бы для меня настоящей школой.
Учиться надо тому, чего не умеешь. И актер всю жизнь учится, работая. Именно так я многому, то есть всему научилась. Но это была конкретная учеба конкретным вещам на конкретном материале у конкретных людей.
Все, что я пытаюсь сказать об учебе, какой она у меня была, получается сумбурно и не совсем, наверное, точно. Никого я не упрекаю, никого не виню, но четырех лет, проведенных в школе-студии, их в моей жизни словно не было - по ощущению. Я как артистка помню себя до них и после. До и после, когда я работала. Чем я занималась, учась, я не могу определить словами. И допускаю (иногда) такой вариант: моих умственных способностей просто не хватает, чтобы осознать, как и каким образом, именно в это время, все в моей актерской судьбе случилось и произошло, в том смысле, что преподаваемый материал безотчетным образом в меня проник-таки, и все дальнейшее этим было уже бесповоротно определено. Ну, а мне просто не дано разглядеть в своих чувствах и в сознании этот сверхглубокий тайный процесс. Мне - не разглядеть, а на самом деле он был, вот и все...
Но как-то меня не устраивает такое "гипнотическое" объяснение. Хотя бы из-за сравнения с реальной работой, когда я и училась, и наблюдала за собой, и делала выводы - без всяких тайн. Прав, наверное, был Андрон Кончаловский...
