Он хотел крикнуть еще раз, но передумал, постучал в дверь кабинета и вошел.
Отец, Джимми Буш (он же Джеймс Буш, Хирург-Стоматолог), сидел в зубоврачебном кресле, глядя в сад через раскрытое окно. Он был облачен в домашние тапочки и расстегнутый белый халат, под которым красовался поношенный свитер.
Буш-старший медленно обернулся, будто его угнетало любое общество, кроме своего собственного.
— Привет, папа! Это опять я… Я вернулся!
— Тед, мой мальчик! А мы совсем тебя потеряли! Как чудесно, что ты здесь! Нет, ты и вправду вернулся?
— Да, папа.
При некоторых обстоятельствах просто невозможно говорить разумно.
Джимми Буш выбрался из кресла, и отец с сыном обменялись крепким рукопожатием. Буш-старший был примерно одного сложения со своим отпрыском. Правда, с годами он приобрел привычку как-то виновато сутулиться, и нечто застенчивое и нерешительное появилось в его улыбке. Джеймс Буш не относился к числу много воображающих о себе личностей.
— Я уж начал побаиваться, что ты никогда не вернешься. Такое событие надо отметить. Тут у меня есть чуть-чуть одного замечательного пойла. Шотландское — гибель для дантиста!
Он стукнул дверью белого шкафа, отодвинул стерилизатор и пузырьки и извлек початую бутылку.
— Прикинь-ка, сколько это теперь стоит, знаешь? Пятьдесят фунтов шестьдесят центов. И ведь всего-то пол-литра! Цены ползут и ползут. Они ползут вверх, а мы скользим вниз. Ох, и чем же все это кончится, ума не приложу. Как там:
Отчаявшись познать истоки бытия,
Необратимо тонем в суете…
Счастье для всех великих поэтов, что они не увидели нынешних дней!
Буш успел уже отвыкнуть от привычки отца вставлять излюбленные поэтические цитаты кстати и не к месту.
— Я только сейчас вернулся, папа, и сразу к вам. Даже отчета в Институт еще не посылал… А мама дома?
Отец смешался, а затем суетливо занялся стаканами.
— Твоя мать умерла, Тед. В прошлом году, десятого июня. Она до этого болела несколько месяцев. Она часто вспоминала о тебе, правда. Мы все очень жалели, что тебя нет с нами, но что мы могли поделать?..
— Да ничего… Конечно, ничего. Мне… мне очень жаль. Я никогда… Что-то серьезное? — Буш понял, какую несет чушь, и поправился: — То есть, от чего же она…
— Обычное дело. — Джеймс Буш произнес это так, как будто его жена имела привычку частенько умирать; он по-прежнему был поглощен своими стаканами. — Бедняжка умерла от рака. Но, благодарение Господу, больные раком кишечника не испытывают больших страданий… Ну — все равно, давай выпьем за здоровье!
