Нечто в этом роде произошло и утром. Я хлопнул дверью и закрылся в своей комнате. Жена выкрикивала еще что-то в мой адрес, но я не слушал. Я был так взволнован, что мне пришлось прилечь и принять сердечные капли. В последнее время сердце стало пошаливать. Врач сказал, что ничего страшного нет, обычный невроз, и посоветовал избегать неприятных эмоций. Хорошенькое дело!
Когда я пришел в театр, наш директор, Станислав Голобля, был в бешенстве. А я, как назло, сразу же на него наткнулся. Он опять завел речь об этом злополучном пистолете. Ну разве я виноват, что пугач, который мы с успехом использовали на репетициях, испортился как раз перед самой премьерой?
Ладно еще, если бы у директора были претензии к реквизитору, но при чем тут помощник режиссера? В мои обязанности входило лишь подавать пистолет актеру, выходящему на сцену. Я убедился, что патрон в стволе, и точка. Откуда я мог знать, что капсюль намок, а пружина разболталась? Разве я за это отвечаю? Но что поделаешь, в театре, как и всюду, начальник всегда прав.
На репетиции — новый скандал. На этот раз Заремба сцепился с режиссером. Директор поддержал режиссера — у него уже давно был зуб на Зарембу. Якобы тот в прошлом сезоне совал ему палки в колеса, едва не дошло до отставки директора. Голобля утверждал, что Заремба и кто-то еще ходили жаловаться на него в министерство. Не знаю, как было на самом деле, но, по-моему, Заремба не стал бы выживать Голоблю из театра. Сам он на директорское место не рвался. Административной хватки у него не было, да и не смог бы он руководить театром, играть в спектаклях, а к этому еще бесконечные съемки в кино и на телевидении. С Голоблей он прекрасно уживался. Заставил же он директора принять в театр Зигмунта Висняка. Он был дублером Мариана почти во всех спектаклях, а тот мог спокойно сниматься в фильмах и выступать по телевидению.
За обедом Бася со мной не разговаривала, а потом сразу же вышла из дома. Не знаю, куда она отправилась, предполагаю, что у нее было назначено свидание с Зарембой. Вечером они вместе явились в театр, хотя в тот день Заремба не играл. Была очередь Висняка.
Уже две недели в нашем театре идет популярная остросюжетная пьеса «Мари-Октябрь». Написана очень неплохо, авторы — три французских журналиста. Кажется, пьеса основана на реальных событиях.
Не знаю, удалось ли Вам посмотреть эту пьесу в нашем театре. Возможно, Вы видели фильм: он шел в Польше года три назад и также пользовался огромным успехом.
