Солнце освещало поляну все обильнее и ярче, она торопливо надевала свое облегченное снаряжение, дослушивая последние слова, пять реактивных аэроциклов перед ней покоились под кроной дерева вдали от своих хозяев.
- Джей! – Выкрикнул смуглый парень, проснувшись от низкого гула двигателя. – Ты куда?
- Извини, Рик, мне надо лететь. – Она осторожно обогнула поляну по краю, приминая траву теплым реактивным потоком, три жерла, светящихся синим в глубине, чуть повернулись под массивным корпусом машины, и, едва нырнув с обрыва, она устремилась вдаль с глухим хлопком двигателя.
Преодолев несколько сотен метров, девушка заметила приближение быстро летящего объекта: друг преследовал ее на своем стальном реактивном звере.
- Что ты делаешь? – Произнесла она в передатчик на щеке.
- Я должен хотя бы знать, куда ты убегаешь. – Он не мог видеть ее глаз из-за двух овальных голубых накладок.
- Вызов командования флота.
- Тебя избрали в программу защиты?
- Я свяжусь с вами сегодня. – Тут же ушла она от ответа.
- Ответь, Джей. Я тоже пилот и имею право знать. Ты летишь на Землю?
- Нет, Рик, на Марс. – На этом она устремила вперед полный воодушевления и гордости, прикрытый холодом взгляд и пригнула голову, двигатель тихо взревел и с осевшей в воздухе вспышкой метнулся вдаль; в несколько мгновений она скрылась темной точкой в светлой синеве.
Ранним мартовским утром, когда город, проснувшись и вдохнув прохладный весенний воздух, успешно встретил новый день, трое серых голубей тихо приземлились на перрон и, широкой поступью передвигаясь по тонкому слою снега, принялись клевать рассыпанные кем-то зерна подсолнечника. В это же время на крыше вокзала, на самой высокой точке, разместился белый голубь, неизменно умным взором он осматривал город, наблюдал за движением людей и облаков, за вереницами снегоуборочных машин, которые грозно, но бесшумно рассредоточивались по проспектам. Голые деревья, прикрытые пушистым снегом, скамейки в пустом парке, заснеженный мост через реку, запертую в плену ледяных глыб, и тридцатиэтажная высотка, по-прежнему дышавшая запахом цемента на последних этажах, - всё в утреннем Северогорске было овеяно бодрящей, пока ещё зимней свежестью и кратковременным ощущением первозданной природной чистоты.
Прохладный весенний воздух бесцельно кружился над перроном, поигрывая тёмными волосами Алексея, опускаясь в его легкие и безрезультатно пытаясь пробиться сквозь поры. Маленькие, легкие снежинки оседали на ресницах и тут же таяли; ветер дул прямо в глаза, заставляя веки непроизвольно смыкаться, он ловко пробирался под одежду, отчего по всему телу начинали бегать мурашки. Алексей не сопротивлялся холоду, не сжимал плечи, как это делали окружающие, которые, в большинстве своем, тоже были одеты не по погоде; легкой, но быстрой походкой он шел к автобусной остановке, радуясь белоснежной дымке, которой его встретил город. Новый день начался для него на редкость хорошо, жалел он лишь о том, что не смог этим утром полюбоваться Венерой из-за наплыва облаков.
