— Нет, нет, не готов! Я даже не понимаю, что происходит… все будто не настоящее, будто во сне… Будто не со мной происходит… Вы на самом деле хотите убить меня, выстрелить в меня?!
— Разумеется. И хватит болтать! Мне, кажется, вы слишком разговорились.
— Ну и что, мне тоже хочется поговорить… перед смертью.
— Перед смертью не наговоришься. Хорошо, выкладывайте побыстрее, что хотели.
— Спросить хотел: а как же Бог? Бога вы не боитесь? Ладно, могу понять — не боитесь последствий в обществе, в среде людей, за такого, как я вряд ли люди потребуют с вас ответа… А как же Бог? Он накажет вас за невинно убитого…
— Вот с Ним я и собираюсь серьезно поговорить после содеянного. До этого, как ни старался посоветоваться — Он молчал. Теперь я думаю, когда я перешагну через такой серьезный порог, как убийство, Он должен говорить со мной, должен пожалеть меня и понять… Ведь Он прощает виновных, до сих пор я был относительно невиновен, вот он и не считал нужным отвечать мне, на свете миллиарды людей в моем положение, всем не ответишь по мелочам, и Он прав, что молчал, а теперь… Впрочем, это слишком большая тема, слишком серьезная, вам не понять, и развивать эту тему сейчас и здесь я не намерен…
— А вы не бойтесь, развивайте. Времени до рассвета еще много. Обычно казнят на рассвете, разве не так, господин палач?
— Нет, все-таки, думаю, вы не очень серьезно относитесь к происходящему. Вы должны проникнуться мыслью, что вот сейчас, вот через минуту умрете, вас не станет, перестанете существовать. Я хочу видеть настоящую реакцию смертника, а не клоунаду. Ну, как, поняли? Готовы?
— Нет, не готов.
— Впрочем, что я спрашиваю, к этому никогда нельзя быть готовым. Эй! Эй! Что вы де!.. Ой! Хэк! Вы разбили мне нос, сволочь! Отдай пистолет! Руку, руку сломаешь, гаденыш!
— Ну, как видите, господин писатель, роли поменялись, и судьба отвернулась от вас, а точнее — повернулась к вам задом, так что, можете поцеловать свою судьбу в зад, пока живы. А вы как думали: я, по-вашему, должен был, как баран подставиться под ствол? Что же вы, старик, на самом деле думали, что можете убить меня, что я вот так запросто дамся убить себя старому человеку, который и пистолета нормально не может держать в руках? Вы может, и научились драться в молодости, но как видно, давно разучились. А я не зря срок мотал, там у нас нередко происходили драки. А пистолет теперь у меня. Я, наверное, много говорю, да? Это от радости, что встретил наконец-то умного человека, с кем интересно поговорить. Ну, что ж, вы готовы умереть? Впрочем, вы совершенно правы, к этому нельзя быть готовым. Станьте чуть левее, чтобы сразу упасть в этот пруд, или как его там, кровавый, прибавите в нем своей крови…
