Глава 2 (часть 2) Лин.
– Аааааа...
– Ну? Чего молчишь? Из леса вышла?
– Да! – Лин ухватилась за слово, как за спасательный круг. – Из леса! Я потерялась.
Женщина смерила девушку неприязненным взглядом.
– Оно и видно, что из леса. Хотят тут, а потом... – на секунду она запнулась, затем продолжила. – Ты из поселенцев, что ли?
– Да! – почему Лин ответила именно так, она не знала, но слово вырвалось, и вернуть его было уже невозможно. – Из поселенцев!
– А чего без проводника? Как ты сюда притопала-то? Кругом бардак... Стой тут и не топчи ничего.
Женщина развернулась и скрылась в доме, примыкавшем к крохотному огородику.
Через минуту она вернулась, держа в руке какой-то мешок.
– На вот, передашь Леррону, он у нас поселенцами занимается. Это скрибьи яйца, совсем свежие, утренние. Скажешь, что Дорита передала.
– Дорита? Вас зовут Дорита? – Лин выкатила глаза. Надо сказать, вокруг было много удивительного, взять, к примеру, те же крылья странной тетки. Но имя стало последней каплей. Не имела права эта крестьянка носить имя великой Дориты Грозной, которая могла убить десять человек и даже не смазать макияж!
– А что, ты против? – женщина угрожающе прищурилась, будто прочитав мысли Лин.
– Нет, что вы. Я только за. А где искать Леррона?
– На центральной площади, где ж еще.
Все еще пребывая в некотором замешательстве, Лин аккуратно, вдоль частокола, обошла ветхий домик и оказалась на целой улице ему подобных.
Настроение девушки стремительно падало. И причиной этого была вовсе не непонятная фигня, происходящая вокруг, весь этот странный мир и частичная потеря памяти. Об этом Лин, как частенько говорила героиня одной старой книги, решила подумать завтра.
Оснований для угрюмых взглядов, бросаемых ею по сторонам, было полно и без этого. Для начала – крайняя непривлекательность как самой деревни, так и ее обитателей, несмотря на крылья, которые торчали за спиной у всех встречных-поперечных, отличаясь только размером и цветом.
Так вот – если убрать эти самые крылья, которые смотрелись на местных жителях, как на коровах седла, то это были бы самые обычные замурзанные крестьяне. Селюки, всплыло в голове нужное слово.
– Точно! Селюки... – пробормотала Лин, проходя мимо валяющегося у покосившегося штакетника храпящего деда в заплатанной рубахе. Тот оказался обладателем шикарных крыльев глубокого синего цвета и такого лютого сивушного выхлопа, что, когда девушка, заинтересовавшись, подошла чуть ближе, ее едва не унесло.
