— Стеф?
— А?
— У тебя точно всё в порядке? Ты не выглядишь счастливой.
Стеф виновато улыбнулась, понимая, что от его проницательного взгляда ничего не укроется.
— Я скучаю по тебе, дружище. — Он улыбнулся, она опустила глаза, — вы все как-то так одновременно разъехались — ты работать улетел, Джун зарылась в учёбу, Мими вышла замуж и ребёнка родила…
— А как же Мари, ты говорила, что она классная?
— Она классная, но она ещё маленькая и она… — Стеф скривилась и закатила глаза,
— терпеть не может мою музыку. Мне не с кем напиваться и горланить старый рок, как два радостный дебила. А очень хочется.
— Понятно, — он рассмеялся, — не парься, мой контракт заканчивается через семь месяцев, если Джун сюда не вернётся, я приеду назад и мы с тобой напьёмся, как надо, с песнями и долгими разговорами на кухне.
Стеф улыбнулась и спросила:
— А если вернётся?
Шарк посерьёзнел и чуть улыбнулся на одну сторону:
— Тогда я буду самым счастливым гастарбайтером в мире. — Помолчал, потом оглянулся и сменил тон: — ладно, слушай, мне пора трудиться. Это у тебя там вечер, а у меня рабочий день начинается.
— Давай, счастливо, — она помахала рукой, — пиши.
— Напишу. Пока.
Экран потух, Стефани глубоко вдохнула и медленно выдохнула, глядя в окно. На небе загорались первые звёзды, светились окна соседских домов, почти все… не светился только второй этаж третьего от них дома с той стороны улицы — человек, который раньше там жил, сейчас очень далеко. Раньше от его до её комнаты добивала детская рация, а сейчас у него утро, а у неё вечер, а между ними океан длиною в ночь.
«Храни, господи, интернет.»
Стефани закрыла ноутбук и поднялась с пола, взяла сумку, проверяя, на месте ли телефон и ключи от машины. Хотелось уехать, какая разница, сегодня или завтра утром? Зато в дороге лучше думается и можно послушать музыку.
понедельник, 24 июня — 32й день съёмок — 16/17 лунный день
Когда запищал будильник, Стефани с трудом разлепила глаза, веки пекли от крошащейся в уголках соли.
«Не стоило вчера так плакать, сучка Бет обязательно отпустит какой-нибудь язвительный комментарий, когда будет закрашивать раздражение… Ну и чёрт с ней, что теперь, не плакать? Пошло оно всё.»
Одеяло было таким тёплым и мягким, а подушка просто нереально удобной, Стеф обняла её на прощание и рывком сдёрнула своё размякшее тело с кровати.
«Встаём, одеваемся — слава не приходит к тем, кто нежится в постели, она сидит и ждёт тех, кто сам к ней придёт.»
