Идис внимательно посмотрел на неё и словно больше для того, чтобы тянуть время, чем ради нужды уточнил.
-Развод обоюдный?
-Нет. Инициатор я.
-Простите за бестактность. Ваш муж бьёт вас?
-Нет, - ощущая неловкость, отвечала Ксения.
-Какова же причина?
-Мне бы хотелось получить информацию по поводу моего вопроса, а не распространять сплетни о своей жизни.
Идис немного посидел, задумавшись и словно приняв какое-то решение начал неторопливо рассказывать о перспективах требования развода.
-Иск может быть удовлетворен, если есть веские основания.
-Хорошо. Какое-либо содержание мне будет назначено?
Молодой человек бросил пытливый взгляд на Ксению и продолжил.
-Только если вас били, унижали и как-то покалечили.
-А дети?
-Что дети?
-Я хочу, чтобы дети были со мной?
-У вас есть деньги обеспечить им достойное существование равное тому, какое может предоставить отец ребёнка?
-Нет, - почти прошептала Ксения.
-Значит дети останутся с отцом, - жестко припечатал юрист, как будто они уже находились в зале суда, и он выносил приговор.
Оставив небольшое вознаграждение за консультацию, подавленная женщина медленно, как будто состарилась на сто лет вышла, села в коляску и поехала домой.
В это же время, господин Мика Идис писал письмо своей давнишней спасительнице маркизе Орис, обрисовывая сложившуюся ситуацию и выражая надежду, что поступил правильно, уничтожая надежду молодой графини на успех в разводе. Но, добавлял он, если леди обратиться снова к нему и будет настаивать, то он не сможет обманывать её о своих правах и ему придётся следовать букве закона, поэтому он уповает, что в сложившихся обстоятельствах маркиза разберётся сама.
А Ксения ощущала себя загнанной в угол. Бытовые несовершенства мира Зеймля до сих пор вводили её в заблуждения, что она живет в обществе, где законы сродни средневековью, а подходящего случая, чтобы увидеть свою неправоту с ней не происходило. Свою некоторую свободу, которую ей предоставляли до сих пор, она воспринимала как отношение к леди из знатного рода. Ведь в имении к простым женщинам был совсем иной подход. Скорее потребительский, но и тут, жалея крестьянок, Ксения забывала, что мужчины несут на себе не меньшую нагрузку, да ещё и ответственность за всю семью.
Нельзя было назвать землянку ленивой в плане познания нового мира, но излишняя информированность в своём мире оказало ей плохую услугу. К Зеймле она подошла со своими мерками, сделала, основываясь на своих знаниях неправильные выводы, а свой маленький опыт жизни в этом мире подогнала под свои представления. Она верила маркизе, даже любила её, не подозревая знатную леди в изначальной причине попадания сюда и подачи знаний о Зеймле в том ключе, какой ей был выгоден. Была хорошей женой мужу, доверяла его словам, не спеша проверять его. Ведь мужчина в её мире должен работать и это на благо семье. Без сомнений поверила юристу о своей незавидной судьбе в случае развода. Но если бы она посплетничала с той же кухаркой, та рассказала бы ей, что уже разводилась три раза и достаточно было указать причиной на редкое исполнение супружеского долга мужчиной. Однако же Ксения была воспитана так, что сплетничать считала плохим тоном и никогда не занималась этим.
