Отходящие ото лба почти сантиметровые четковидные усики-антенны несколько раз быстро протаскиваются сквозь ювелирно тонкий кольцеобразный вырез под сочленением передних ножек. Едва окончилась чистка, антенны начинают безостановочно двигаться — вместе или врозь по одной: вверх, вниз, в стороны, вперед… Само насекомое еще в покое. Оно стоит, опираясь на шесть своих глянцевитых, ни дать ни взять лакированных членистых ножек. Четыре крыла сложены в два слоя и узкой, поблескивающей полоской прикрывают середину спинки и первые кольца брюшка. Эти кольца почти недвижимы, зато последние на конце брюшка попеременно растягиваются и сжимаются: шмель дышит.
Просто невероятно, что этот разодетый в плюш и бархат четырехкрылый франт, который летает с цветка на цветок, способен сооружать под землей и в траве гнёзда, подобные тем, что мы только что видели сквозь стекло улейка.
Впрочем, мы могли найти такое гнездо в траве сами или увидеть его если не на экране кино в мастерски заснятом Андреем Васильевичем Винницким фильме, то в отрывке из него, который демонстрировал А. Я. Каплер во время одной из телевизионных передач «Кинопанорамы».
Одни грузные насекомые с их тонкими перепончатыми крыльями пробираются в грунт. Другие возводят купол из сухой травы и мха, под которым прячут комки восковых пакетов и ячей, гроздья коконов и ожерелья мисочек — чаш.
Что делают здесь копошащиеся в норке малютки-шмели, а также более крупные и подчас даже по платью не всегда схожие друг с другом обитатели норки? Почему эта компания так разношерстна и что ее в конце концов связывает?
Разумеется, чтоб хоть немного разобраться во всех этих загадках, недостаточно любоваться шмелем на подоконнике и щекотать его спинку концом карандаша.
Годами изучают специалисты законы шмелиного общежития. День за днем следят они, как вырастает беспорядочное двух- и трехэтажное, слепленное из темной массы строение на гладко утрамбованном и вымощенном растительными остатками дне округлой полости. С помощью хитроумных опытов они выясняют, что именно побуждает обитателей общины вставать рано, с рассветом, и тотчас приниматься за какую-нибудь работу. Они наблюдают: едва гнездо потревожено, к соту со всех углов стягиваются, покрывая центральное сооружение, шмели и выставляют вперед жвалы, ножки, брюшко с обнаженным на его конце стилетом, готовые хватать, жалить. Шмелеведы знают, что именно столь ревниво защищают собственными телами обитатели гнезда, но стараются точнее выяснить, как они живут, откуда появляются весной, где проводят зиму, с кем поддерживают мир, кого не выносят, что их приманивает, от чего они скрываются, чего избегают, что им благоприятствует, что губит, почему одно лето оказывается совсем «на шмелей неурожайное», а другое, наоборот, «на диво шмелистое», когда шмелей с весны до осени кругом полным-полно.
