— Не мой, но есть одно дельце.
— Понятно! Мафиозные терки. Интересно, какое дельце? Толкаешь небось партию кокаина?
— Попридержи язык, ладно?
— Слушай, а правда, что Вик Кавано отрубил руку какому-то типу?
— Кто тебе сказал?
— Я так и знал! — воскликнул Пит, приняв вопрос Чарли за утвердительный ответ.
— И все-таки кто?
— Один знакомый, поставщик цемента. Я обмолвился, что у моего бывшего свояка бизнес с Виком Кавано, а он и говорит: мол, один посетитель в «Раме» схватил стриптизершу за передок во время выступления. За это Вик отволок бедолагу на задворки и отрубил ему руку. Нет, обе руки.
— Да, да, так оно и было, — усмехнулся Чарли, подумав, что если бы за такую провинность полагалось отрубать руки, то город был бы полон безруких мужчин.
— А женщина, что исчезла недавно, — она ведь у тебя работала?
— Не то чтобы у меня лично, но она танцевала в «Раме».
— Выходит, ты был с ней знаком?
— Да, немного.
— Что, по-твоему, произошло? Ее убили?
— Думаю, она сбежала с любовником. Обычное дело.
— В газетах пишут, что у нее остались двое детей.
— Хм… Ну и что?
— Ты считаешь, она из тех женщин, что бросают детей?
— Понятия не имею.
— В газетах так написано, будто ее убили.
— Ага. И что она святая. Будь они прокляты, эти газетчики. Где-то с месяц после того, как Дезире сбежала, прихожу я в клуб, а у стойки сидит телка и точит лясы с барменом. Я думал, она пришла на работу устраиваться, а оказалось, она берет у него интервью для газеты. Я тут же вышвырнул ее вон, но она успела поговорить с Фрэнси и Булочкой.
Пит рассмеялся.
— Фрэнси и Булочка. Как два пуделя.
— Ну так вот, Фрэнси и внушила этой романистке, что Дезире убили, иначе она ни за что не бросила бы детей.
— И правда: почему она бросила детей?
— Да мало ли, какие у нее были причины! Будто матери не бросают детей! А эта журналистка представила ее так, словно она судья Картер и Элеонора Рузвельт в одном лице.
После той статьи в газете Чарли имел неприятности с копами, прокуратурой и Виком, и все потому, что в их клубе якобы неподходящая обстановка для работы молодой матери двоих детей.
— Эй, Чарли, а тебе случается трахать стриптизерш?
— Бывает. По большому желанию, по пьяни или когда все достало.
— А у меня все вместе почти постоянно. А правда — нет ли у тебя кокаина?
— Нет. Ты поосторожнее с этим, а не то нам обоим не поздоровится.
В «Сладкой клетке» было пусто. Сидни громко разговаривал по телефону. Не глядя на вошедших и не умолкая, он открыл и выставил на стойку две бутылки пива. Красный от злости, он ревел в трубку, брызжа слюной:
