— Ну ладно, так и быть. Сейчас отлучусь ненадолго, а потом, если уж ты так просишь… но никаких мазурок, умею только вальс.
Алиса, посветлев лицом, кивнула, а я, взглянув на часы, быстро ретировался.
Осторожно выбравшись из толпы, я покинул парадный зал. Нужно сходить за дневником на свою палубу, потом найти тот грузовой трюм, где принцесса назначила встречу. Опаздывать было бы неприлично. Едва ли она придет сама, скорее всего, пошлет горничную… но вдруг? Если честно, я не отказался бы еще раз полюбоваться ей в неформальной обстановке, а не так, как сейчас, когда она выглядела невероятно далекой и отстраненной.
— Что тебе нужно? Неужели не с кем танцевать? — холодно поинтересовалась принцесса.
— Есть. Но разве я не могу пожелать пройти тур со своей единственной сестрой? — с издевательской усмешкой ответил Яков.
— Тебе же известно, что обычно я не хожу на приемы, где появляешься ты. И прекрасно известно — почему.
— Откуда такая враждебность? Я не сделал сегодня ничего, чтобы огорчить тебя. Мне кажется, или ты просто не в настроении?
— Именно. Были другие причины, но к ним добавился еще и ты.
— Больно слышать такие слова, Грегорика. А я ведь избавил тебя от того хлюста. Ты ведь и с ним не хотела танцевать, правда?
— Правда. И могла бы даже поблагодарить, если бы не помнила, что за любую любезность или, не дай бог, одолжение с твоей стороны приходится платить очень дорого.
— Полно, милая моя сестра. Зачем возрождать детские обиды? Так уж сложилась судьба, что нас воспитывали по-разному. Тебе неплохо жилось под дедушкиной опекой, а потом при материнской юбке. Мне же пришлось пройти через заведение для благородных юных джентльменов. Бог мой, ты и представить себе не можешь царящие там нравы, — ненатурально закатив глаза, пожаловался Яков.
— Посочувствовала бы, если б не помнила, как умело ты изводил меня — задолго до школы. Это наводит на мысль, что дело вовсе не в колледже, — едко ответила Грегорика. — Если не ошибаюсь, я уже не раз говорила, что не имею никакого желания общаться с тобой.
— Постой, разве воспитанная молодая леди может говорить так безаппеляционно? В последнее время мне кажется, что дядя Магнус сделал ошибку, оставив преподавателей, которых подобрал для тебя еще дедушка Максимилиан. Какие бы идеи они не вложили в твою умненькую головку, ты должна бы понимать, что в нашей богоспасаемой республике можно говорить публично, а что нет. Или дело все же в характере?
