— Совсем немного, увы. Очень хотелось знать, что тогда произошло, но времени было маловато. Кроме того, это оказалось вовсе не так просто — дедушка явно старался писать убористо, что в сочетании с его почерком способно затмить любую криптографию.
— С какого же момента идет хроника событий?
— С начала путешествия… которое потом справедливо называли "Походом слез". Но то, что вас интересует, упомянуто лишь мельком.
— Вот как? — холодно усмехнулась принцесса. — Что же, по вашему мнению, меня может интересовать?
— Уверен, не ошибусь, предположив — то же самое, что и при прошлом разговоре. Взаимоотношения наших предков.
По губам ее высочества скользнула странная, горькая гримаса. Не понял. Что бы это могло означать?
— Дедушка Гойко начал с момента, когда по тревоге поднял своих егерей и примчался в ангар на базе Ванденберг — только тогда он понял, что командиром разведывательного отряда оказался принц Максимилиан. Они виделись всего несколько дней назад в гостях у Виолетты Спенсер и расстались, не слишком довольные друг другом. Точнее, принц ушел, а лейтенант остался…
…Ветер стремительно гнал низкие рваные тучи, и пятна света от мощных прожекторов тревожно метались по ним, скрещиваясь и проваливаясь в широкие разрывы. Луны не было и человеческому глазу с трудом удалось бы различить края облаков, если бы этой ночью подсветка с земли не могла поспорить с чудесами, творившимися на октябрьском небосводе.
Призрачное зарево, совершенно затмившее звезды, переливалось за облаками, подсвечивая их фосфоресцирующими зеленовато-гнилушечными оттенками, заставляя устремленные вверх испуганные лица выглядеть лицами мертвецов. Трепещущие занавесы северного сияния, никогда не виданные на этой широте, беззвучно извивались, и в них чувствовался какой-то странный, гипнотический ритм. Громадные сигарообразные тела трех крейсерских дирижаблей класса "Инвинсибл", пришвартованных к причальным мачтам, слегка подрагивали на ветру.
Заунывный вой сирен, расположенных по периметру летного поля, заставлял пальцы на ногах напряженно поджиматься, а невидимую шерсть на спине вставать дыбом.
— Господин капитан, лейтенант Немирович прибыл для погрузки — доложился я.
— А, егеря, — фуражка командира дирижабля, стоящего у ведущего в гондолу трапа, блеснула тусклым золотом. — Сколько у вас людей?
— Двадцать штыков, господин капитан. С собой два боекомплекта и бивачное снаряжение…
— Хорошо, грузитесь. Потом доложите… а, майор Тюдор-Второй, вон он там, с другими офицерами. Быстрее, старт через пятнадцать минут!
