Мужская принципиальность, или Как поймать суженую | страница 40



— Уже очнулась? Хорошо, — услышала я голос Игоря над собой. — Мне нужно чтобы ты была в сознании. Я уже почти закончил приготовления.

Мой взгляд упёрся в столик, который каким-то чудом появился в том месте, где его раньше и в помине и не было. Столешница располагалась как раз на уровне моих глаз, поэтому я смогла с точностью рассмотреть все предметы которые лежали на нём. И то, что я увидела, заставило меня прийти в себя так быстро, что и нюхательные соли не понадобились.

На столе лежала шкатулка, в которой находились очень странные предметы, смутно мне напоминающие инструменты, что были необходимы для того чтобы делать татуировки. Я видела такие же в одном салоне нашей славной столицы, когда Милка делала себе татуировку. Но когда я увидела рядом с инструментами баночки, на которых была этикетка «Intenze JapaneZe Tattoo ink Black» мои глаза распахнулись от ужаса.

— Ты что, — прокаркала я, так как говорить было тяжело, неимоверно хотелось пить, — хочешь сделать мне татуировку?

Мне не ответили, а лишь разодрали футболку, оголяя мне шею, и убирая волосы.

— Ты…ты, — заорала я, пытаясь скинуть его ногу со своего тела, но добилась лишь того, что этот упырь сел на меня сверху, фиксируя меня своими ногами. Дышать стало ещё тяжелее.

— Не сопротивляйся, — дыхнул он мне на ухо, — иначе будет больнее.

— Ты совсем больной?! Какого лешего?!

— Прости, дорогая, но так нужно. Если бы ты не была щитом, я просто стер тебе память и установил блок на связь.

— Какую на фиг связь?! — попыталась я пошевелиться.

— Какую? — засмеялся он, опуская кончик иглы в банку с краской. — Маргарита, так ты ещё не в курсе? Твой дракончик почти забрал тебя у меня. И мне очень не нравится когда что-то или кого-то забирают у меня.

— Я не понимаю? — дёрнулась я, когда ощутила на шее пальцы Игоря.

— Не переживай, твой чертёнок не будет против соседства моих рун. Они будут не видны. Обещаю.

— Твою же мать, — закричала я, когда игла коснулась моей шеи.

В моё сознание кто-то пытался пробиться. Я чувствовала отчаяние. Меня звали, и я пыталась отозваться, но ничего не получалась. Как только я настраивалась, боль, что причинял мне Игорь, мешала мне, и я теряла нить со своим связующим.

— А он настырный, — хохотнул он, надавливая с какой-то садисткой любовью мне в район шеи машинкой.

— Аааа…черт…больно…

— Не сопротивляйся мне и прекрати устанавливать связь, тогда и боли будет меньше. Я не хочу быть извергом в твоих глазах, но и не устану повторять, что тебя я не отдам. Ты моя! Моя! — последнее слово он произнес так, что мне как никогда стало страшно. Да он же «конченый маньяк».