-- Епискуп набирает охочих людей добро возить!
Черниговский князь устроил в одном сельце близ града добрый двор, где было наготовлено много вина и меду в погребах, а в кладовых всякой разнообразной утвари. А также устроено гумно, на котором стояло тысяча стогов сена общей стоимостью в тысячу гривен кун или в слитках - 250 гривен серебра. Все это добро теперь предстояло вывезти в город. За наем саней платили по три резане.
Оксинья прослышав про это, отправила рабов на заработки. Беглецы так же подрядились возить сено. За светлый день они сделали десять ходок и перевезли один стог, за что получили 5 резан. За седмицу, за минусом покупки сена и продуктов, они получили за свой труд 17 кун и 1 резану. За работу им заплатили импортными монетами, разного веса и формы, так как многие из них были разрезаны на части или просто обрезаны по краям.
В городе стало не спокойно, из окрестных селений стали съезжаться свободные люди. Зависимое население в основном оставалось на месте. Цены на хлеб резко поднялись и это вызвало глухой ропот в народе. Епископ вынужден был вмешаться, пока не полыхнуло народное недовольство. Виновных призвали к ответу. Что бы не накалять обстановку тысяцкий уговорил епископа не объявлять мобилизацию. Все ограничилось кличем охотников на службу к епископу.
Степан поздно об этом узнал. Он ругал Сашку, за то, что тот проворонил попону. Когда уставший парень отошел отлить, кто-то спер попону. Обидно, что видаков не нашлось. Сашке было нечего сказать в ответ. Виноват, так виноват. В это время вошедшая, с мороза, Оксинья, скидывая с плеч шубу обмолвилась:
-- Епискуп охотников кличет.
Степан бросился к ней принимать шубу.
-- Завтра сходим узнаем.
Оксинья кивнула в ответ, то ли в благодарность, что помог раздеться, то ли намекая, что погостили - и хватит. Действительно, дворы в Чернигове не большие, в избу на ночь набивалось много народу, да еще Оксинья скотину притащила в дом, что бы та не померзла.
На подворье к епископу сразу не пошли, Степан вначале покрутился на торгу, сплетни послушал. Сашка воспользовался моментом, бродил по торгу, в удивлении раззявив рот. Чего только тут не продавали! Настоящий супермаркет, с поправкой, на время, конечно.
-- Это еще, что... -- презрительно сплюнул Местята, когда Сашка поделился с ним своими восторгами. -- Вот в Киеве... там да...
-- А ты был сам-то в Киеве? -- обиделся Сашка.
-- Неа, -- мотнул головой парень. -- Степан рассказывал. Он много где был.
