С большим усилием, чем того нужно, я вырываю подушку и швыряю ее в дальний угол подальше от него. Он хочет быть мудаком и смутить меня еще больше, отлично. Я не буду умолять его о чем-либо.
- Тебе не обязательно это делать, - говорит он сквозь сжатые зубы.
- Я лучше предпочту спать на жестком полу, чем рядом с тобой, - огрызаюсь я.
- Хорошо. Как пожелаешь.
Он тянется через кровать, через пустое место, которое оставил для меня, и выключает свет. Я слышу, как он выдыхает, выпуская напряжение в воздух. Нехотя я ложусь спиной на подушку, холод от пола жалит мою спину через вязаный свитер.
Минуты проходят, я настороже не смыкаю глаз. Прислушиваюсь к его дыханию, жду, когда от усталости оно станет ровным. Возможно, мне стоит принять его предложение. Будет намного легче воткнуть вилку ему в глотку, когда он будет спать.
- Прости, - тихо говорит он, слова эхом отзываются в обволакивающей тьме.
- Что?
- Я сожалею. За то, что обидел тебя. В магазине и ...здесь. - От меня не ускользает резкий тон на слове "прости", словно он не привык произносить его. Или слышать.
- Все в порядке, - лгу я.
- Нет, не в порядке. Я не должен был...- Я не могу видеть его со своего места на полу, но думаю, он расстроенный хмурит брови.
- Я не должен был так поступать. Легко забыться. Срываешься... временами.
Я закатываю глаза. Парень выжил из гребаного ума. Он убийца. Почему такого морально разложившегося монстра волнует это?
- Я просто хотел, чтобы ты знала, - говорит он, отвечая на мой немой вопрос. - Что... мне жаль.
Я не удостою ответом его дебильное извинение. Он не заслуживает моего прощения.
* * *
Я сжимаю холодную зазубренную сталь в ладони, ощущаю, как она режет чувствительную кожу моих пальцев. До безумия острая. Достаточно острая, чтобы превратить плоть и кости в топленое масло.
При мысли от предстоящего насилия между ног становится влажно. Звук трудно рвущихся в клочья сухожилий. Теплая свежая кровь стекает по моим рукам.
Свет в их глазах меркнет, а лица застывшие и бледные.
Он будет так рад. Счастлив от того, что я сделала для него.
В награду он будет трахать меня среди трупов, которые будут наблюдать за нами с мертвым ужасом в глазах. Я буду почитать на алтаре его толстую длину, восхвалять его, пока он заставляет подчиниться меня.
Кровью он будет рисовать руны на моем обнаженном животе, груди, заднице и между бедер.
Но сначала, я заставлю их всех кричать, так громко, что их рты порвутся. Я заставлю их захлебываться собственной слюной и желчью, пока буду перерезать им глотки и выпускать нутро.
