- Прекрати! Ты сошел с ума! - кричу я. Подпитываемая отчаянием, я мечусь у стены, пока бедра ударяются об кровать.
- Пожалуйста, отпусти меня. Ты взял не ту девушку.
Он качает головой.
- Не могу. Я не могу.
- Не можешь?
Может быть, я все еще в бреду от наркотиков или удара по голове.
Или возможно увидев его уязвимым, он кажется мне менее опасным. Но, тупо, я вжимаюсь в матрас, так чтобы, разобрать при тусклом свете луны, надпись, набитую на его предплечье.
Это... Священная Библия? Иронично, учитывая, что он воплощение истинного греха.
- Слушай, мудак. Очевидно ты не принимаешь лекарства и схватил не того человека, думая, что я Адриэль. Просто отпусти меня, пока все не стало еще хуже. Я не пойду в полицию. Никому ничего не скажу. Я просто хочу домой.
- Нет.
- Нет? Почему нет? Я не та, кого ты хочешь!
- Нет.
- Да что с тобой? - ору я, гнев ползет вверх по рукам, заставляя их сжаться в кулаки. - Ты что глухой? Я сказала, что не Адриэль.
Осмелев и поведя себя глупо, я хватаю близь лежащую подушку и бросаю ее в голову Ли. Ударившись с мягким глухим стуком, она падает с кровати.
Это подобие нападения и, вероятно оно ощущалось не более, чем трепет крыльев бабочки против его напряженной, квадратной челюсти, но что-то в нем... резко меняется. Равно, как и очаровашка, которым он был менее двух секунд назад, из-за чего казался открытым и сломленным. Но, отнюдь, это было не слабостью, а милосердием.
В размытом движении он хватает меня за волосы и швыряет на кровать. От внезапного захвата, кожу головы жалит острая боль, я даже не успеваю обхватить руками голову, как Ли сдавливает мое горло, лишая легкие драгоценного воздуха.
- Никогда. Не. Делай. Так. Снова, - с презрением произнес он, уставившись на меня холодными, неистовыми глазами. - Слушай меня очень внимательно. Твоя жизнь висит на волоске. Снова попытаешься, и я так сожму твою шею, что она сломается. Вечное проклятие не сделало из меня терпеливого человека.
Я открываю рот, но не звука из него не выходит. Едва ли свист. Сейчас я заложница его пристального взгляда, в котором назревает разрушение и ярость.
Она закручивается изящными завитками хаоса, уговаривая, тянет в пучину беспросветного отчаяния. "Не смотри. Не смотри". Но его глаза, словно магнит, приковывают меня на месте. И я это чувствую.
Агонию.
Ужас.
Зло.
Зло такое черное и мрачное, что на мои широко раскрытые глаза наворачиваются слезы. Моя душа плачет, разбиваясь о его злой взгляд.
