В этот момент я всем сердцем благодарила нашу тяжелую на подъем, до абсурда бюрократизированную систему контроля за то, что у меня наконец-то появилась возможность завязать разговор с этим гражданином!
— Да вы что! Да как же… Если вы это сделаете, я буду так вам признателен! — обрадовался Полонский.
Не прошло и пяти минут, как немудреная проблема была решена.
— Через час ваш багаж доставят в гостиницу, — торжествующе сообщила я своему новому знакомому.
— Вы даже не представляете, как я вам благодарен! — взвился со своего места Полонский и кинулся ко мне чуть ли не с объятиями, но вдруг спохватился: — А я ведь даже не спросил вашего имени! Ох, простите, эта история с багажом совсем выбила меня из колеи! Как я могу к вам обращаться?
— Евгения. Можно просто Женя.
— Вы просто волшебница, Женя! Нет, ну точно волшебница! Как вам удалось так быстро договориться с аэропортом?
— Никакого волшебства, — рассмеялась я. Искренняя радость Полонского заразила и меня, а его открытая улыбка и приветливый взгляд удивительно располагали к себе. — Дело в том, что я сама из Тарасова. Пару лет назад переехала из России в Польшу, а сейчас ненадолго вернулась сюда. И у меня остались знакомые в службе аэропорта.
— Просто невероятно, как мне повезло вас встретить! А вы в Тарасов приехали навестить родственников?
— Нет, к сожалению, родственников здесь у меня больше нет, — принялась я излагать легенду, придуманную Кронштадтским. — Я путешествую с мужем: он возит меня по историческим для него местам.
— А он русский?
— Нет, и он никогда не жил в России — родился и вырос в Варшаве. Только прабабка у него русская, родом тоже из Тарасова, — с охотой рассказывала я.
— О-о-о! — заинтересованно воскликнул Полонский и даже схватил меня за руку. — А моя бабушка — вы не поверите! — как раз всю жизнь прожила в Варшаве. Сбежала оттуда в Россию в тридцать девятом году, когда началась Вторая мировая.
Я слушала его и только диву давалась. Ай да Кронштадтский, ай да молодец! Так вот почему нужны были именно польские паспорта! Не думала я, что информаторы Прохора Федосеева копают настолько глубоко — вплоть до предков в нескольких поколениях… И все это для того, чтобы просто втереться в доверие к незнакомому человеку? Вот так работа!
Пока я размышляла об этом, Полонский рассказывал о своей бабушке, о ее муже и детях и о хитросплетениях судеб в своей семье. А в заключение истории он заявил:
— Женечка, позвольте пригласить вас с супругом сегодня на ужин! С удовольствием познакомлюсь с вашим мужем и расспрошу у него о Варшаве — как-то не доводилось там бывать. Встретимся в здешнем ресторанчике, скажем, в семь… Вам удобно будет в это время?
